— Ну, да. Можно подумать, что мне лет двадцать пять! — тряхнула головой внучка, заставляя звенеть длиные серьги и украшения на концах длинных шпилек-спиц.
— Старая в двадцать пять лет? — засмеялась Курико. — Посмотрим, что ты скажешь, когда тебе будет эти двадцать пять лет.
— Но то, что выглядит старше, действительно заметно. — Согласилась я.
— Макияж гейши не для того, чтобы подчеркнуть красоту, а чтобы закрыть лицо. Гейша должна быть красива и спокойна. А сквозь полный макияж ни одна эмоция не пробьётся. Лицо словно сковано. И считается, что гейша, это женщина всегда в расцвете женственности, а не юная красотка. А под белилами юность не разглядеть. — Рассказала Курико.
— У меня и с обычной косметикой, без всяких положенных гейшам правил, такой эффект. — Пожала плечами Алька. — Красиво, но плюс пять-десять лет сразу. Поэтому и не крашусь.
— Думаешь, отец разрешит? — улыбнулась я.
— А я прям буду спрашивать, — хмыкнула Алька. — А тоналку и пудру мне мать сама покупает. Чтобы синяки замазывать. Только с синяками это не помогает. Поэтому валяется всё в полке.
— А вот в платье, пусть сейчас это и не платье, тебе действительно идёт, — показала на её отражение я.
— Я знаю. Я похожа на бабушку, а про неё все говорят, что она красивая. Значит и я на моську не обижена, — засмеялась внучка.
Но было заметно, что ей это нравится.
Я достала кожанный футляр с фотоаппаратом. Старенький, ещё советский "Зенит — ЕТ", привезённый из Минска в восемьдесят седьмом году служил исправно. И работать с ним, от снимка до готовой фотографии, я умела. Попросила внучку встать на фоне цветастых штор и сделала пару снимков.
— Знала бы, что тебе так пойдут все эти гребни и шпильки, попросила бы привезти. — Улыбалась я, замечая что Лекс и Алька наблюдают за подвеской на шпильке с одинаковым выражением. — Напихала бы в пучок и носила бы.
— У тебя много было таких украшений? — спросила, присаживаясь перед Курико, Алька.
— Много. Но одновременно можно носить один гребень и шпильки. Одну или две. Украшения не должны отвлекать от изящества и совершенства женщины. — Улыбнулась Курико.
Утром после тренировки лисёнок спустилась к завтраку хитро улыбаясь.
— Ничего себе, — усмехнулась я. — Оказывается в твоём мужицком бауле есть платья и даже украшения?
— Это подарки дедушки и бабушки. И я не собиралась оставлять их дома. И так уже поймала мать за примеркой. Ей выйти на чей-то юбилей понадобилось. Это моё, — пожала плечами внучка.
— Тебе очень идёт, — похвалила внешний вид Али Курико.
Голубая водолазка под горло и прямое платье-сарафан на широких лямках тëмно-синего цвета действительно хорошо сидели. Волосы Алька просто распустила, сделав из шифонового шарфа полоску ободок. Ну, как удержать улыбку, если именно так любила ходить Дина. И внучка сейчас явно её копировала. Из украшений на ней были серьги и кольцо. Эту пару Дина привезла из тогда ещё Свердловска, в восемьдесят восьмом. Класическая корзиночка со вставленным в центр натуральным изумрудом, вокруг которого вилась дорожка бриллиантов на белом золоте и золотое плетение основа.
— Драгоценные камни с утра? — спросила я.
— Бриллианты свыше карата и крупные драгоценные камни носить днём дурной тон, — судя по вздëрнутому носу сейчас внучка цитировала. — А это изящная классика.
— Подожди, — произнесла Курико и поднялась в свою комнату.
Вернулась она с небольшой шкатулкой.
— Эту брошь мне подарил отец, когда я стала ученицей гейши. То немногое, что осталось от богатства нашей семьи. — Прикрепила она извивающегося азиатского дракона на платье Али. — Подойдёт под твой комплект.
— Курико, ты же с родины смогла привезти всего несколько вещей. Кольцо, которое не снимаешь. Эту брошь и моё кольцо. Наверное не стоило, — осторожно начала я.
— Камни и золото любят свет. И молодость. — Покачала головой Курико.
— А как же память камней? — приподняла бровь Алька. — Родовые оберëги и всё остальное?
— Возможно один из них на тебе. На старых старых доспехах, что хранились у нас дома было изображение именно этого дракона. А когда самураи моего дома шли на битвы, ведя за собой воинов, над ними развивались именно зелёные флаги. — Таинственно улыбнулась Курико. — А ты сегодня с чего это решила так одеться?
— Настоятельница Ксения обещала показать архив, собранный, как она сказала, хранителем этого места Нестором Кузьмичём. А разгуливать по монастырю в спортивных штанах не принято. — Ответила Аля, закрывая колени салфеткой.