- Вы не верите в Слепого Бога, к чему поминать его имя?
- К тому, что в него веришь ты.
Молчание затягивается, напряжение, повисшее в воздухе, можно ощутить кожей, коснуться рукой, смять в огромный шар, истекающий желанием быстрой смерти.
- Почему думаешь, что именно мои сородичи увели твою семью?
- Видел, — собеседник устало трёт переносицу пальцами. — Решайся быстрее. Так хочешь умереть, могу организовать. Вряд ли девушке, прикованной к стене за твоей спиной это понравится.
Пленник вздрагивает. По его телу пробегает крупная дрожь, в глазах загорается злость.
- Оставь девчонку, я согласен.
Незнакомец кивает. По его лицу скользит тень улыбки, но ту же исчезает, оставляя тёмную сосредоточенность.
Мелкая дрожь в руках не сильно мешает перерезать верёвки, освобождая мужчину, позволяя ему разогнуться. Тишина угнетает, слышится лишь тяжёлое дыхание и стук дождя по крыше. В помещении стремительно темнеет, едва заметные окошки уже не пропускают редкие лучи света, пробивающиеся сквозь тяжёлые тучи, ползущие по небу в известном лишь им направлении. В медленном становлении человеком проходят долгие минуты, патруль за дверью грязно ругается, злясь на мерзкую погоду, холод и ненужных пленников, которых следовало бы пустить на корм свиньям.
- Они скоро устанут и уснут, — незнакомец рассказывает размеренно, голос баюкает. — Мы выйдем через другую дверь. Там есть патруль, но они достаточно далеко, чтобы не заметить наш побег. Не думаю, то тебе создаст проблемы пройти тихо, дикий, но помни, попробуешь сбежать без меня — подниму тревогу. Схватят, будут долго пытать, убьют, скормят свиньям.
- Не угрожай мне, без тебя знаю, что делать.
Время тянется смолой. Медленно, тягуче, раскачиваясь на ветвях волнения и страха.
Крыса замёрзла. Из щели дует холодный ветер, мерзкий, приносящий с собой капли дождя. Такой всегда предвещает беды и расстройства. Шерсть намокла, хвост не двигается, замерзший, сейчас он приносит больше неудобства, чем пользы, волочась следом за телом бесчувственным придатком.
- Всё, пошли.
Бывший пленник вскидывает глаза, возвращая далеко ушедший разум в привычное тело. Смотрит на собеседника, а после мотает головой.
- Её мы возьмём с собой.
Мужчина со злостью шипит, готовый ударить упрямца, вот только тот уже распутывает верёвки, перерезая и вновь орудуя тонкими пальцами, освобождая хрупкое тело Иллайзы. Она не двигается, замирает, похожая на мраморное изваяние, настолько бледна её кожа и расширены и без того огромные глаза, выделяющиеся на похудевшем лице. Рука с тонким, хоть двумя пальцами обхватывай, запястьем робко тянется вперёд.
- Иллайза.
Бывший пленник осторожно сжимает её пальцы в широкой ладони.
- Гурад.
Верёвки окончательно спадают и сворачиваются на полу змеями, ожидающими своих жертв из засады. Их не интересует ни побег, ни наказание, ни то, что ждёт их завтра. Безжизненные кусочки плена, предназначенные лишь для удержания, они не имеют разума, не боятся потерять рассудок под пытками, не думают о завтрашнем дне, когда девушка захочет есть, а мужчины не смогут ничего сделать, кроме как попросить её помолчать, набраться сил, идти вперёд, не обращая внимания на потребности уставшего от постоянного движения организма.
- Илмар, — бросает напоследок незнакомец и тихо выскальзывает в приоткрытую дверцу, маленькую и совсем неказистую, скрытую от глаз пятнами крови, расползающимися до самого потолка. Бывшие пленники молча следуют за ним.
Поселение остаётся далеко позади, ну, или так кажется только истощённому Гураду. Он чувствует тяжесть тела, старается отвлечься, увести мысли в другое русло, но всё равно возвращается к одной единственной проблеме. Усталость. Чёртова усталость. Рядом плетётся девушка, кажется Иллайза, вроде бы такое имя она называла. Хрупкая, похожая на растрёпанного воробушка, остервенело трёт глаза и спотыкается. Мужчина подхватывает её и устанавливает на земле, стараясь придать телу равновесие.
Илмар прекрасно слышит тяжёлое дыхание за своей спиной, но даже не думает сбавлять шага. Перед ним стоит одна единственная задача. Будет показателем полнейшей глупости и несобранности любое отхождение от плана и уж тем более его провал. Так дышит скорее всего девушка. Она так долго сидела на одном месте, что теперь не может свыкнуться с темпом ходьбы, хоть и осознаёт весь ужас ситуации, то и дело оглядываясь назад и проверяя, есть ли за ними погоня. Сильные пальцы Гурада сжимают её запястье, оставляя лишь один путь - вперёд.