Дождь уже перестал, когда подъехала полицейская машина. Полицейский — так как в Калузе полицейские обычно патрулировали в одиночку — попросил рассказать об аварии, проверил, может ли Патрисия Демминг двигаться дальше на своей машине. Адвокат Хоуп проводил взглядом отъезжающую машину.
«Машина была новая»…
Глава 2
— В Калузе нет других чернокожих с высоким верхом, — похвалился Уоррен Чамберс.
Мэтью подумал, что речь идет об автомобиле, о каком-нибудь «фэде» с высоким верхом или об иномарке особой конструкции. Он ждал звонка от страхового агента, поэтому весь ушел в мысли о машине.
— Потом я сделаю скос, — не унимался Уоррен и провел рукой по волосам.
Только теперь стало ясно, что он говорит о стрижке. Высокий верх. Казалось, будто Уоррену на голову приспособили цветочный горшок, а на затылке волосы тщательно выбрили. Мэтью даже не стал спрашивать, какой он из себя, этот скос. Прическа для мужчины столь же неприкосновенна, как и его дом: в шестьдесят пятом этому уделяли слишком много места. Время баталий прошло.
— Как съездил? — поинтересовался Уоррен.
— Замечательно.
— Не успел появиться, как тебя тут же озадачили? — Уоррен кивнул на газету «Геральд трибюн Калузы».
На первой странице красовалась фотография Стивена Лидза. Со дня его ареста фотография регулярно появлялась в газете. Материал по этому делу назывался: «СВИДЕТЕЛИ ОПОЗНАЛИ ЛИДЗА» и ниже: «Новый допрос жены».
— Это что за свидетели? — нахмурился Уоррен.
— Я попозже заскочу к Баннистеру. Он даже не удосужился прислать мне список.
— Неужели они кого-то откопали?
— Надеюсь, что нет.
— Зачем столько раз допрашивать жену?
— По городу пошли слухи, что они оба замешаны в этом деле. Жена Лидза — шаткое алиби.
— Так-так, — задумался Уоррен, как будто всерьез принялся за эту версию.
Уоррену было лет тридцать пять. Характер он имел деликатный, был сдержан и застенчив, а своими неизменными очками в роговой оправе походил скорее на бухгалтера, чем на частного детектива. До поступления в школу частных детективов в Сент-Луисе он два года проучился в университете штата Миссури, где благодаря своему завидному росту и худобе отличался в местной баскетбольной команде. Уоррен до сих пор виртуозно двигался и обладал спортивной статью. Следователем он был дотошным, при надобности брал мертвой хваткой. В деле его ничто не могло остановить. Его темные, под цвет кожи глаза глядели серьезно и задумчиво.
— Откуда тянется ниточка? — спросил адвокат.
— Вчера «Геральд трибюн» опубликовала письмо какого-то проходимца.
— Фальшивка?
— Без сомнения. Это их почерк.
— На сей раз дело затрудняется тем, что сами газетчики имеют свой интерес.
— И какой же?
— Лет за десять до своей смерти отец Лидза впутался в тяжбу за чужие земли. Южане, хозяева земли, процесс выиграли, но газетчики до сих пор мусолят эту историю.
— А ты откуда это знаешь?
— Сама «Трибюн» и писала, — ухмыльнулся Уоррен.
— Думаешь, можно рассчитывать на открытый процесс?
— Подадим прошение на рассмотрение дела в другом судебном округе, а там посмотрим. А чем Лидз объяснил, что его бумажник нашли на месте преступления?
— Единственное место, по его словам, где он мог обронить бумажник, — это лодка.
— Когда это произошло?
— В день преступления.
Уоррен задумался:
— Трудно себе представить, что истинный убийца в день преступления рыскает в лодке Лидза в надежде найти бумажник.
— Почему именно бумажник? Годилась любая личная вещь Лидза.
— Это одно и то же.
— Он искал хоть что-нибудь, чтобы пустить полицию по ложному следу. Обыскать лодку труда не составляет, не то что залезть в дом, Уоррен.
— Согласен.
— Мы должны раскопать, каким образом бумажник попал в хибару азиатов. И если его выронил сам Лидз…
— О’кей, патрон, — отрапортовал Уоррен.
— Ладно тебе, — хмуро кивнул Хоуп, — отправляйся-ка ты…
— …на лодочный причал?
В городе Калуза здание прокуратуры располагалось в бывшем мотеле. Через дорогу напротив была бейсбольная площадка, где до переезда в Саратосу тренировалась команда Большой Лиги. Теперь сюда съезжались команды, спонсируемые пивными компаниями. Перед старым мотелем высился отель, некогда самый респектабельный в городе. Сейчас это здание было передано в административное распоряжение, белые башенки во внутреннем дворике сохранились. Вокруг основного здания ютились пристройки. В них размещались кабинеты сотрудников прокуратуры.
Пятница. Одиннадцать часов утра. Нещадное солнце вовсю палит во внутреннем дворике, со всех сторон окружавшем офис. Воздух напоен духотой и жарой в этом почти что колодце. Даже малейший ветер не шелестит в посаженных по краям пальмах и бордовых гибискусах. У входа вывеска:
ПРОКУРАТУРА
ДВЕНАДЦАТЫЙ СУДЕБНЫЙ ОКРУГ
Скай Баннистер
Бульвар Магнолий, 807
Часы работы: понедельник — пятница
с 8.30 до 17.00
Мэтью с облегчением отметил, что офис Ская Баннистера оснащен кондиционером. Как правило, чиновники в административных зданиях Калузы халатно относятся к благоустройству своих рабочих мест. Темноволосая молоденькая секретарша Баннистера догадалась, что он заглянул за списком свидетелей и протоколами показаний. Так оно и было. Секретарша улыбнулась — дело передано помощнику прокурора, и господин адвокат может заглянуть в кабинет номер 17.
Хозяйкой кабинета оказалась помощник прокурора Патрисия Демминг.
— Вот так встреча! — воскликнула его недавняя гостья.
Она совсем не была похожа на себя вчерашнюю. Она была одета в прекрасно сшитый костюм, под цвет которого были подобраны голубые туфли-лодочки (Мэтью даже не сомневался насчет цвета ее трусиков), ее белокурые длинные волосы были повязаны цветной лентой. На ее лице совсем не было косметики, только губы были слегка подкрашены. Никаких украшений, кроме серебряных сережек с бирюзой.
Она была спокойна и деловита, внешне очень соответствовала своей должности. Ей просто не удалось скрыть своего изумления по поводу того, что Мэтью будет защищать человека в деле, где она выступает обвинителем. Видимо, Скай Баннистер не видел в этом процессе ничего сложного, раз перепоручил его своему помощнику, решил Хоуп. К тому же Патрисия Демминг только что приступила к своим обязанностям, иначе он обязательно обратил бы на нее внимание при своих каждодневных посещениях прокуратуры.
— Как ваша машина? — спросила она.
— Жду звонка от страхового агента, — ответил Мэтью.
— Я еле добралась домой. Скорее всего полетел двигатель.
— Сочувствую вам. Как вчера провели время в гостях?
— Великолепно. Вы знакомы с Берринджерами?
— Это те, что живут в конце улицы? Да.
— Приятные люди.
— Мне кажется, он врач.
— Дантист, — поправила она, улыбнувшись. — Вам необходим список свидетелей и протокол допроса, я не ошиблась?
— Верно, — сказал он и снял перчатки. — Мисс Демминг, позвольте вас уведомить, что я крайне не люблю узнавать новости из газет.
— Поверьте, в этом нет моей вины…
— Мисс Демминг, меня очень тревожит, что документы следствия передаются прессе…
— Вы утрируете события.
— …прежде чем с ними ознакомится адвокат обвиняемого…
— Прокурор Баннистер просто ответил на вопросы корреспондента…
— Я не могу понять, кто из вас ведет дело — вы или Скай Баннистер.
— Ко мне дело попало сегодня утром. А мистер Баннистер…
— Мистер Баннистер вчера поспешил дать пресс-конференцию, вы это хотели сказать?
— Не совсем так. Репортер поинтересовался, нет ли свидетелей по делу…
— И прокурор, вопреки правилам, не дождавшись, пока адвокат ознакомится с новыми обстоятельствами дела, спешит обнародовать информацию.