– Кукла потрясающая, – прокомментировала она, передавая ее Гектору. – Думаю, с этим ты точно будешь лучшим.
Арчибальд улыбнулся, словно она сказала нечто само собой разумеющееся, и прижал к стенке конструкции новый узор.
– Он и без этого будет лучшим, – ответил Арчибальд. – По подсчетам, если начнешь заниматься теорией сейчас, время у тебя останется и на макет Небограда. Времени мало, у нас осталось всего-навсего полтора месяца благодаря Вавилону.
Услышав ядовитый тон при назывании территории, Офелия нахмурилась и посмотрела на Арчибальда в непонимании.
– О чем вы? – спросила она, пока шарф следовал ее невербальной инструкции в складывании ненужных лоскутков ткани кучкой сбоку.
Арчибальд кинул цилиндр на один из диванов с досадой, а после достал из внутреннего кармана жилета сверток бумаги. По виду он напоминал важный документ от не менее важного человека. Офелия не отрывала взгляда от действий Арчибальда, пока тот длинными пальцами раскрывал письмо. Глаза его забегали по всему листу в поисках нужного предложения, он пытался найти то ли доказательство своих слов, то ли причины переноса – понятно не было. В последнее время она заметила, что обязанностей у Арчибальда в качестве посла Полюса стало не просто больше, а в разы больше. Тетушка Розелина упоминала, что с возвращением на должность он по нескольку раз бывал на многих территориях, постоянно ходил на встречи и подписывал документы, когда как до Соединения никто не знал точно, что у него были за обязанности, ибо посол как таковой не был нужен ни одному из ковчегов.
Да и вообще, тот факт, что Фарук вернул на столь значимую должность Арчибальда – наверное, самого непредсказуемого человека из всех, – заставил Офелию еще больше усомниться в адекватности Фарука как Представителя, пусть Арчибальд и оказался весьма надежным послом. Однако это он доказал лишь спустя время, поначалу ему не верила даже тетушка Розелина.
– Нашел, – сообщил Арчибальд, вернув Офелию в реальность.
Она дернула головой в его сторону и, нахмурившись, принялась читать строки письма.
Дату дня защиты требуют перенести на месяц раньше(24 января) в связи со смещением даты старта программы “Обратной инверсии!”
Дата съезда Сената будет также перенесена на месяц(28 декабря) в связи с систематическими преступлениями в районах Вавилона, норовящие стать не только проблемой вышеуказанной территории.
Офелия подняла полные озадаченности глаза на Арчибальда и с подозрением прищурилась, словно не веря протянутым бумагам.
– Неужели остальные Представители ради Вавилона так просто согласились поменять свои планы? – задалась вопросом она. – Смещение на срок в целый месяц несет за собой череду корректировок других запланированных мероприятий.
Арчибальд кивнул и убрал документ обратно в карман. Сам перенос двух важных событий был крайне непонятен не то что простому люду, но и приближенному к власти обществу. Что будет обговариваться на съезде, известно лишь Представителям и паре их подчиненных, посему Офелия и хотела узнать, кого Фарук назначил своими собственными. Втайне она рассчитывала на свою удачу знать этого человека.
– Думаю, это мы узнаем исходя из результатов съезда, – ответил Арчибальд. – Если я узнаю, кто отправиться на Звезду с Фаруком, непременно сообщу.
Офелия слегка кивнула в благодарность, глянула разок на прекрасный театр, почти законченный, и поднялась с пола. Сегодня ей предстояло увидеться с Гаэль, что наконец дала о себе знать на одном из предприятий по ремонту старых механизмов. Поскольку матушка Хильдегард исчезла в Изнанке, Гаэль не осталось ничего, кроме как найти себе новое пристанище. А Офелия, помимо долгожданной встречи со старой знакомой, хотела увидеть ее еще и по другой причине: она начинала подозревать, что и у Гаэль мог быть недуг, схожий с недугами Торна и Ренара.
Закончив уборку гостиной от продуктов производства, Офелия скрылась в коридорах поместья и нашла высокое зеркало, куда быстренько прыгнула. Иногда она чувствовала вину за то, что начинает по новой отдаляться от семьи и друзей, но цель, с которой она это делала, вынуждала ее продолжать идти и стараться дальше.
Однако сейчас она была в тупике. С той размолвки с Торном прошло около недели, полной игнорирования и молчания с обеих сторон, отчего Офелия становилось все более поникшей и опечаленной. Без общества Торна жизнь на Полюсе была ей в тягость. Она почти физически ощущала в себе комок вины и потребность вновь попросить прощения, но знала, что ей не за что его просить: Офелия сказала грубую, но правду. Да и Торну извинения всегда были как пятое колесо, не нужны и излишни.
Офелия шла по зеркальному коридору, как в одном из проемов заметила ржавчину и коррозию. Она шагнула туда и вмиг оказалась среди старых металлических листов неприятного оранжевого цвета, в окружении мерзкого запаха машинного масла, слыша шум дрели и молотка, бьющего по железу. Офелия обернулась, изучая помещение: то был тесный домик на задворках Небограда, куда мало кто приходил. Весьма гнилые доски под потолком, выросшие по углам грибы и слой трихит на стекле говорили о возрасте домика и вызывали у Офелии чувство дискомфорта, ибо в заброшенных местах она себя чувствовала интервенткой. Старые здания для нее жили собственной жизнью по типу отдельной экосистемы, куда вторгаться является преступлением против морали, если цель не была великой и значимой.
– Гаэль? – позвала Офелия и робко зашла за угол. Само помещение было распланировано нестандартным образом: в центре его располагался вход в кладовку и лестница, отчего первый этаж напоминал кольцо.
– Кто там? – послышался нахальный голос знакомой.
Добравшись до ее рабочего пространства, Офелия увидела и саму Гаэль: та сидела, скорчившись на шатком табурете, и с усердием занималась проводкой интересной технологии, механизма работы которой Офелия не понимала и не хотела.
Она подошла к столу почти вплотную и заглянула Гаэль в разные глаза.
– Офелия, – коротко ответила она, ругая себя за излишнюю прямолинейность.
Пальцы Гаэль остановились, не закончив работу, а сама она выпрямилась на стуле. Офелия заметила удивление в ее взгляде, но оно скрылось за переполненной радостью пеленой. Офелия не удержалась от счастливой улыбки, уголки ее губ стремительно поползли вверх, а уже в следующую секунду Гаэль стиснула ее в огрубелых объятиях, на какие только была способна. Офелия положила руки ей на спину, чувствуя, что рубашка Гаэль пропиталась запахом масла и сажи, отчего незаметно для нее сморщила нос, но в душе сжимала ее с такой же силой: это бесспорно была Гаэль, и ее отражение в зеркале это подтверждало.
– Как давно я тебя не видела! – воскликнула она, рассматривая Офелию со всех сторон и сжимая ее плечи. В какой-то момент глаза Гаэль остановились на руках Офелии, бегая от левой к правой и наоборот, но не с непониманием, как это было у крестного в первый раз, а с сосредоточением. Гаэль рассматривала то левую руку Офелии, поднося к себе ближе, то правую, крутя ее в разные стороны. Она оценивала размеры, и перчатки ей никоим образом не мешали. – Материалов хватит… – улыбнулась она.
Офелия растерянно нахмурилась, прижимая оба запястья к груди.
– Вы о чем? – спросила она, нервно засунув руки в карманы пальто. – Материалов на что?
Гаэль с похабной уверенностью обернулась к столу и раскрыла перед собой чертеж. Офелия также повернулась и заодно поняла, что то была вовсе не незнакомая технология, а маленький механизм и довольно вытянутый. Она наклонила голову и осознала, что видела этот чертеж раньше, в архиве крестного.
– Вы связались с Архивариусом? – поинтересовалась она.
Гаэль схватила один из пальцев и стала вертеть маленькую шестеренку, не заботясь о ее сохранности. Офелия улыбнулась ее безмолвному ответу, что дал ей понять о многочисленных связях крестного: старый дед способен достать ее и из-под земли, если потребуется.