Несомненно, в жизнь Торна ворвался парадоксальный феномен, и его звали Офелия.
Буря рассуждений пронеслась в голове Торна, но для Офелии он все это время оценивал документы, параллельно переводя взгляд на иллюстрацию.
– Судя по поверхностям, здесь изображен верх сферы, – предположил Торн, не сводя глаз с какого-то разрешения.
Офелия потерла рисунок пальцем, изучая изгибы, как вдруг в голову ударило воспоминание о карте Полюса, которую она видела в атласе Гектора… Она на секунду зажмурилась и открыла глаза, сопоставляя изображение карты с рисунком в книге, находя все больше и больше схожестей. Сам по себе Полюс за пределами парящего Небограда был островным, просто для граждан острова казались огромными…
– Торн? – позвала Офелия, выпрямляясь. Пальцы ее схватились за ребра стола.
Услышав собственное имя мягким тоном, Торн мигом обернулся к Офелии в ожидании просьбы или вопроса.
– Слушаю, – сказал он.
– Напомните, где вы очутились, выбравшись из Изнанки? – спросила она, хмуря брови.
Торн опустил взгляд на рукава мундира, вспоминая белоснежное полотно. Когда он выбрался, на глаза словно надели непрозрачную белую вуаль, и он не мог ничего разглядеть и почувствовать, кроме сковывающего каждую кость холода. Однако в ту самую секунду, когда он пересек Изнанку и попал в их мир, заметил лишь пустые равнины, замерзшие и неживые.
– Судя по всему, в ледяных пустынях, – ответил он, хмурясь по примеру Офелии. – Не знаю как вы, а я уверен, что это была присоединенная территория.
Офелия кивнула, на этот раз серьезно на него посмотрев.
– Я аналогичного мнения, – она вздохнула. – Не кажется ли вам, что, раз уж мы полагаем, вы оказались на новых территориях, вы с Ренаром и Гаэль попали не просто в пустыню, а в ее самый центр?
Торн молчал, думал над словами Офелии и поражался ее осведомленности во многих вопросах. Она снова его удивляла и, в отличие от всех остальных, убедила его в своей полезности и взаимовыгоде их напарничества. Что же касалось ее предположений, то у Торна нашелся лишь один ответ:
– Вы полагаете, Полюс после Соединения располагается сверху сферы? – спросил он и, дождавшись неуверенного кивка, продолжил: – Это имеет смысл, даже более того, это вполне верно, ибо иначе объяснить вечно холодный климат на некоторых участках Полюса невозможно.
Офелия была польщена согласием Торна и слегка улыбнулась, смотря на рисунок древнего Полюса. Когда-то ледяная пустыня была холодным океаном, а граждане страны(или стран) не могли видеться друг с другом. Теперь это возможно, чему Офелия радовалась, ибо полюсский архипелаг имел довольно разнообразную природу, несмотря на свой вечный холод и мороз.
– Осталось только понять, что стало причиной разрыва именно здесь, – продолжил Торн и наклонился к Офелии. – Есть предположения?
Признаться, она была удивлена его вопросу, хорошо помня последний разговор два года назад.
“Мне необходимо, чтобы я был необходим тебе, вот и всё, проще простого. И я точно знаю, что в том конфликте интересов, который нас сталкивает, я обречен проиграть. Потому что я более собственническая натура и потому что есть вещи, которые я не могу заменить”.
Определенно, в Торне что-то изменила Изнанка, но Офелия не могла понять, что именно стало причиной его внезапной открытости, когда он глубоко убежден, что не знает ее. Она не нашлась с ответом, немного опешив, имея в себе силы лишь стоять и пялиться в недоумении, задаваться вопросом, куда же исчезло его собственничество и потребность выиграть, быть первым, кто догадается. Что-то стало причиной этому, и Офелия не могла понять, но должна.
Торн уже хотел вернуться к работе и предложить им двоим подумать над теорией, как вдруг в двери, через которые никогда и никто не заходит, ворвались шокированные и перепуганные Арчибальд и Ренар, с распахнутыми до небосвода глазами уставившись на Офелию, да так, что она отшатнулась на пару шагов от неожиданности визита. В процессе своего абсолютно безалаберного появления в интендантстве они уронили пару папок со шкафа и несколько свечей на случай отключения света, разозлив Торна. Он встал со стола, осуждающе глядя на гостей, но те не обращали на него внимания.
Ренар виновато сглотнул и поджал губы, смотря на Офелию.
– Гектор пропал, – выпалил он в перерывах между вдохами и выдохами.
Офелия моргнула. И еще раз. И еще. И еще пару раз сомкнулись ее веки, пока смысл слов до нее не дошел. Шарф слетел с шеи, паникуя по всему кабинету, а очки сменяли цвета моментально и за доли секунды, передавая все краски тихой паники Офелии, у которой из головы исчезли все идеи и запасные планы. Она переводила взгляд с Ренара на Арчибальда, понимая, что они напуганы не меньше нее и были бессильны в ситуации.
Благо, один холодный ум на три сошедших с ума способен навести порядок в головах у всех. Торн прочистил горло и сверил время с часами.
– Сколько прошло времени? – спросил он ровным тоном.
– Понятия не имею, – ответил Арчибальд, почесав затылок. – Около получаса, мы выехали в Небоград незамедлительно.
Торн кивнул.
– Тридцать четыре минуты, – сказал он. – Путь занимает тридцать четыре минуты. Каким образом он пропал?
Сей вопрос был адресован Офелии, но ответ на него знали все трое. Она была благодарна его непреклонности, ведь размеренное принятие решения сейчас было необходимо, а ее и так съедала паника.
– Обычно свойство проходить сквозь зеркала проявляется в детстве, а не в подростковом возрасте, – объяснила она, сжимая борт пальто. – Гектор стал исключением. Так как на Аниме подобный случай весьма редкостный, смысла везти его обратно было мало, ибо ассортимент учителей крайне скуден. Последние четыре дня я занималась его обучением, и проходы сквозь зеркала получались у него очень неплохо. Я решила, что он способен учиться без меня, но, как оказалось, ошиблась.
Торн кивнул. Его выражение лица излучало лишь спокойствие, никаких других эмоций. Он не был ни разочарован, ни зол – ничего, ведь сейчас важным было другое: найти Гектора.
– Какие он пальцы показал? – спросила Офелия.
Арчибальд и Ренар замялись. Арчибальд положил ладонь на затылок, готовясь ответить Офелии, но лишь вздохнул.
– Дело в том, что когда он проходил, по всей видимости, споткнулся, упал и не успел показать ровным счетом ничего, – сказал он.
Офелия готова была рассмеяться на весь Полюс своей огромной удаче, ведь ее мизерное количество – единственное, что обратная инверсия не забрала.
– Придется искать везде, – сказала она, устало вздыхая. – И с чего начинать?
Торн оценочно посмотрел на Арчибальда, Ренара и Офелию.
– Кто-то еще занимается поисками? – поинтересовался он.
– Мадам Розелина и Гаэль, – ответил Ренар.
– Все лучше, чем ничего, – надменно сказал Торн, – но времени у нас еще меньше, ибо Фарук, как оказалось, хочет видеть спектакль сегодня, а мы все на него приглашены. По подсчетам, самый эффективный вариант следующий: вы вдвоем будете искать в Небограде, мадам Розелина и Гаэль займутся учреждениями за его пределами, когда как мы захватим радиус промышленных заводов и лесов.
Арчибальд озадаченно нахмурился.
– Разве это не местность с наименьшим количеством зеркал?
Торн кивнул.
– Именно. Дети легко поддаются панике, а спустя тридцать шесть минут, как он в одиночестве ждет спасения на незнакомой территории, велика вероятность поисков выхода в одиночку. Импульсивное решение испуганного подростка чревато плохими последствиями в виде ночи в лесу или около чанов с жидким металлом, а еще стоит учитывать климатические условия. Если Гектор оказался на окраинах, ему грозить наибольшая опасность.