— По средствам-то по средствам, — сказала я. — Только вот что за удовольствие ехать в Париж с родителями? Это же не санаторий какой-нибудь, даже не пляж турецкий. Это самый романтичный город на земле! И ты хочешь, чтобы я гуляла по нему с занудными предками?
— Но одну или с парнем тебя не отпустят.
— Да в этом-то все и дело! Похоже, придется мне ждать совершеннолетия, чтобы совершить путешествие своей мечты! — Я вздохнула. — Ну и ладно. Зато все будет так, как я хочу! По полной программе! К этому времени у меня уже будут серьезные отношения со взрослым человеком, и мой Париж окажется самым романтичным Парижем в мире!
Настя перелистнула страницу, и мы наконец нашли что-то помимо рекламы: а именно статью о макияже. Статья сопровождалась фотографиями двух девушек: у одной волосы были черные, пышные, очень кудрявые, как у меня, а у другой, как у Настьки, — прямые и русые.
— Это мы с тобой, — заметила подруга.
— Точно, — улыбнулась я. — Всегда вдвоем!
Можно было бы сказать, что мы с Настей как сестры, если бы само слово «сестра» не ассоциировалось у меня с занудством и скукой.
— Можно забрать? — неожиданно вклинилась в наш разговор девушка-уборщица.
Я кивнула. Девушка убрала с нашего стола поднос с обертками от гамбургеров и пустыми картонными стаканами. Сразу стало как-то неуютно.
— Что, пойдем? — спросила Настя.
— Ну, пошли.
Настя спрятала в сумку журнал, и мы стали натягивать верхнюю одежду: на дворе стоял декабрь, конец второй четверти. Пять минут спустя двери фастфуда закрылись за нашими спинами. К этому времени, увлеченные беседой на какую-то новую тему, мы уже совершенно забыли, что только что говорили о Париже.
Когда я пришла домой, то сразу заметила, что у родителей какой-то загадочный вид. Сначала я не придала этому значения. Но вскоре, когда, молча пронаблюдав за тем, как я снимаю пальто и ботинки, они вместе последовали за мной на кухню, стало понятно, что меня ожидает какой-то особенный разговор. Наливая себе суп из кастрюли, я боковым зрением наблюдала за стоящими рядом предками и пыталась сообразить, что случилось. Может, у меня будет младший братик? Или сестренка? А что, классно! Уж я не позволю ей вырасти такой же помешанной на древности занудой, как…
— Лиза, — начал папа неожиданно. — Как бы ты посмотрела на то, чтобы поехать в Париж на зимних каникулах?
Я онемела. В Париж?! Хорошо, что папа сказал это, когда я уже поставила тарелку с супом на стол, а то я непременно облилась бы и ошпарилась! И еще хорошо, что он дождался, пока я сяду! Теперь понятно, почему родители не стали огорошивать меня такой новостью прямо у порога — видимо, понимали, что от счастья я могу свалиться в обморок!
Как только дар речи и способность к мышлению вернулись ко мне, я просила:
— С кем?
— Не бойся, не с нами, — улыбнулась мама. — То, что со «старыми предками» тебе отдыхать неинтересно, мы уже в курсе.
— С сестрой, — сказал папа.
— С Мариной?!
— С Мариной и ее однокурсницами.
Я от счастья чуть не завопила! Без родителей! С девчонками! В Париж! Марина, конечно, скучная, но поучать по пути и держать меня на коротком поводке она точно не будет! Ее вообще мало заботят откружающие. А уж если там будут еще и девчонки-студентки — наверняка они не такие отмороженные, как моя сестрица! — можно будет вообще оторваться на славу! Настоящее взрослое путешествие в дружеской компании, как в кино! Ура, ура, ура!
— По лицу видно, что уговаривать не придется, — заметили родители.
Я кинулась их обнимать.
Через некоторое время стало ясно, какого рода поездка мне предстоит и почему она появилась на горизонте так внезапно. Оказывается, Маринкин научный руководитель узнал о фирме, которая организует учебные туры в Европу с записью на языковые курсы и поселением в семье местных жителей. Он загорелся идеей отправить наконец свою подопечную в город, историю которого она столько времени изучает, а заодно уговорил еще несколько девчонок с курса: Францию и французский язык в Центре Марка Блока изучают все, и такая «языковая» поездка пошла бы на пользу любому студенту. Родители одобрили этот план, а затем решили отправить под Марининым присмотром и меня: ведь то, как я мечтаю о Париже, не было в нашем доме секретом ни для кого.
Осознав свое счастье, я первым делом позвонила Насте, чтобы им поделиться.
— Ничего себе! — поразилась подруга. — А сама прибеднялась, мол, ждать надо будет…