— Посмотрим, — оценивающе произнесла Шарлотта с усмешкой, затем, скрестив руки у груди, вновь повторила. — Посмотрим, Джэймс.
— Тогда я завтра же начну. Возьму тетрадки отца. Я докажу, что не хуже его, что я достоен.
— Никто и не говорил, что ты хуже, — хмыкнула старшая Шварц, слегка приподняв подбородок.
— Ты об этом подумала.
— Так ты ещё экстрасенс, — съязвила Шарлотта. — Похвально. Предскажешь будущее? Мне очень интересно посмотреть на…
— Прекрати, Шарлотта! Ты опять пытаешься доказать всем своё превосходство, споря и выводя человека? — Разозлилась Элизабэт и влезла в столь увлекательный и информативный диалог.
— Я пожалуй пойду.
— Куда это?
— Домой. Мне тут не рады, я же вижу, — сказал Стивен с грустинкой в голосе, но при этом он вновь смотрел на Шарлотту. Девушка фыркнула и одарила молодого человека типичным для её манеры поведения ледяным взглядом, который с годами никуда не пропал, а лишь усилил свой эффект.
Шарлотта вышла из гаража, прокричав из коридора:
— Гостиная свободна, Джэймс!
— Я кстати Жаклин, но для друзей Джэльда, — подала голос Камбэлбоу и пожала руку Стивену. — Привыкай, — добавила она бодро.
24 сентября 1998.
— Я прочёл о весьма интересной особенности, — Стивен сидел в гараже на диване, изучая стопку отцовский заметок.
— Что именно? — Элизабэт подсела к нему, держа в руках Бэйли, и начала вглядываться в слегка корявые чёрные буквы на белых листах.
— Видишь, тут, — ткнул пальцем Стивен на закорючку. — Это значит, что нужно не просто пропустить этот элемент под постоянным током, сила которого кстати не указана. А жаль. Было бы проще в разы. По его версии нужно было сделать из этого что-то вроде зеркала определённого размера, вставив в керамическую рамку и пустить ток. Но внизу… Тут вот, — Стивен пролистал тетрадь в поисках нужного слова на нужной странице. — Вот. Нашёл. Постоянное три. Уравнения Марты тоже изменены, за постоянное тоже взято это число. Но почему, почему именно такой алгоритм и постоянное?
— Ну… если порассуждать — Марта Шварц оставила для нас, если громко можно так выразиться, именно три зеркала, — Жаклин бросила свой взгляд на керамические рамки, внутри которых стояло обычное стекло, ведь Элизабэт, взорвав случайно несколько раз зеркала, не оставила и шанса на существование ни одному из пластов, где стояли настоящие элизусы.
— Мне кажется, что стоило бы… было бы весьма разумным… сделать настоящие элизусы основой зеркал, — предложила младшая Шварц.
— Так безусловно будет лучше, дорогая, если ты опять что-нибудь не спалишь. Не удивлюсь, если в этот раз на воздух взлетит весь гараж со всеми нами, — типичным для себя тоном произнесла Шарлотта, громко бросив папку с проектом, которую она старательно изучала из раза в раз, затем, немного помедлив, вздохнула. — Кто-нибудь хочет пить? Лимонад? Вода? Холодный чай?
— Лимонад.
— Чай.
— Чай. Я помогу тебе, — отозвался неожиданно Стивен Джэймс.
Шарлотта зашла на кухню и полезла в холодильник за чаем и лимонадом. Когда она закрыла дверцу шкафа, перед лицом её встал Штэфан.
— Лотта, зачем ты так с Бэтти? Она ж старается помочь.
— Спалив при этом всё? — Иронично заметила старшая Шварц; она взяла из ящика стаканы и трубочки.
— Ну у каждого промахи. У меня с девушками, например, — засмеялся Стивен. — У тебя, как я знаю, нет спутника жизни.
— Ве-ерно, — протянула Шварц.
— Я без понятия, конечно, как ты жила раньше, но Элизабэт говорила, что все те пять лет ни намёка на интрижку с кем-то… постоянная серьёзность…
— Это правда.
— Я порой удивляюсь подобным девушкам. Деньги есть, возраст позволяет, а внешность… — Он обвёл тело Шарлотты глазами. — Тоже, даже больше, чем позволяет…
— Люблю одиночество, — соскалилась Шарлотта.
— Знаешь, а за мной обычно девушки бегают. Отбоя нет.
— Поздравляю тебя, — ехидно улыбнулась Шарлотта. — А сейчас, — в заднем кармане джинс вдруг зазвонил мобильник; она пихнула Джэймсу поднос с напитками, — отнеси это в лабораторию.
— Но я хотел ж пообщаться…
— Джэймс, — глаза её блеснули, — я вижу тебя насквозь. Займись проектом, докажи, что не хуже отца. Это ведь твоя цель, — шепнула Шварц ему на ухо.
Она скрылась в темноте лестницы на второй этаж, сняв трубку.
Стивен вернулся ко всем с водой, поставил перед каждым на стол и задумался о чём-то. О его мыслях можно было лишь гадать. Может он думал о проекте, а может быть о столь противоречивой личности — Шарлотте, которая не поддалась его глупому обаянию и возможно оскорбила его достоинство, добавив ко всему прочему ехидство по поводу отца, а может он просто сидел и ни о чём таком не думал: думал, как он позвонит другу, сходит в душ, покрасит волосы в розовый (может и такое быть, кто ж знает этого Джэймса) или что-то в этом роде.