Небо на востоке начинает сереть. И ветер крепчает. По насту, укрывшему поля, тянется, вихрится поземка, обещая перерасти в полноценную вьюгу. Я кутаюсь, а привычная Яна делится со мной планами на будущее. Она собиралась поступать заочно в Тверской университет на юридический факультет, и переживает, как сдаст историю. Учителя по предмету часто менялись, и знания у ребят отрывочные. Некоторые темы приходится объяснять заново.
Болтая, мы добрались до стоящей в стороне двухэтажной школы. Где нас встретил муж директрисы, он же преподаватель физкультуры. Мужчина большой снеговой лопатой боролся со стихией, расчищая дорожку и крыльцо. Буркнув приветствие учителю, девушка скользнула в приоткрытые двери. Видно, что ей неприятно говорить с учителями, настроенными завучем и осуждающими ее. Перебрасываясь фразами с физкультурником, я смотрела ей вслед, размышляя, как помочь.
После очередного разговора Яны и Тамары Федоровны, девушка явилась на историю зареванная и сорвала урок, громко делясь эмоциями с подругой. По правилам за сорванный урок ей как минимум грозило разбирательство, но Тамара Федоровна только и ждет повод, чтобы ее отчислить.
И чего она к ней прицепилась. Лучше бы своих старалась учила. В десятом классе учится ее сын. Недавно давала работу, так он сделал три ошибки в слове Наполеон. И это с мамой – преподавателем русского языка.
Надо бы поговорить с завучем лично, но она не жалует молодых учителей. Коллеги уже успели поделиться. Не прислушается к моим словам, но злобу затаит и будет портить кровь. Не хочется наживать врагов, но и продолжаться так дальше не может.
Мое терпение лопнуло, сразу после звонка я пошла к директору. Не жаловаться на Яну, а прояснить ее ситуацию с завучем и узнать мнение директрисы. Наверняка она в курсе ситуации, но ничего не предпринимает.
Директриса, молодая женщина, берегла кадры и не отличалась категоричностью завуча. Она выслушала мои претензии, потом взяла слово. Я узнала правду, от которой опустились руки, и испарилась вся моя воинственность.
Тамара Федоровна, мать троих сыновей, оказалась местной. С мужем-пьяницей развелась. Детей поднимала сама. Старший сын полгода тому призвался в армию. Средний заканчивает десятый класс. Младший еще в начальной школе. У Тамары Федоровны настоящая беда – в Чечне пропал без вести старший сын. За год до того у нее умерла мама, еще раньше ушел из жизни отец, а теперь вот сын…
Видно, что со своим горем Тамара Федоровна не справлялась, срываясь на окружающих. Отстранить ее от работы, отправить домой, где она будет с ума сходить – директриса не могла. Преподавателей не хватало, и по-человечески было ее жаль. Насчет Яны у директрисы был разговор, но завуч стояла на своем.
Аморальным нет места в школе. Раз взрослая стала, с мужчиной живешь, значит, иди и работай, учись в техникуме или училище. В школе таким нечего делать. Переубедить, уговорить ни у кого не получилось. Женщина фанатично болела за мораль.
Психолога в школе не было. В то время было принято справляться собственными силами. Еще подруги, родственники, кому повезло на сердобольных. А лучшее лекарство от всего – работа. Вот так и загоняли себя до инфарктов.
Я вышла из директорского кабинета разгруженная еще больше, чем заходила туда. Идти к Тамаре Федоровне бесполезно. Что я могу сказать матери, потерявшей сына в мирное время… Каждый из нас ей сочувствовал и боялся попасть в ее ситуацию. Но и Яна в своем праве спокойно доучиться, и при этом жить и любить. Директриса разделяла мое мнение и обещала поговорить еще раз с завучем.
Выйдя из ее кабинета, отправилась в столовую. Взяла себе стакан горячего чая, достала конфеты и села за стол в пустой учительской, размышляя над случившимся. За окнами все так же валил снег, засыпая площадку перед входом, вычищенную на первой паре старшеклассниками.
- Татьяна Ивановна, у меня к вам разговор.- От неожиданности я поперхнулась и закашлялась, заметив стоящую в двух шагах от меня Тамару Федоровну.- У вас есть время?
Задумалась, засмотрелась на снег и не услышала, как женщина вошла.