- Странный ты, Микаэль. Прыть такая, как и в былые годы.
- Не хочу перед молодёжью ударить лицом в грязь, - выкрутился Гарри.
- Умница! - криком поддержал гриб и - потише: - Семь в кубе... Ага, по контуру есть нарушение... Двена-а-адцать плюс четыре минус один. А мы помнили единичку или нет?.. Хм...
Вепрь всё ещё сверлил толстяка взором. Пришёл черёд Радона задавать вопросы:
- Микаэль, а как вы себя чувствуете? - Наигранная вежливость переполняла голос. - Я не видел, чтобы вы порошок нюхали. Признаюсь, это радует, но вот ваше состояние... Галлюцинации, может, какие?
«Именно, галлюцинации», - мысленно согласился Гарри.
- СуИзм, ты опять за старое? - Груздь отвлёкся от подсчётов. - С настоящим толстяком мне получше было. Он хоть не такой твердолобый. Кстати, СуИзм, а и впрямь интересно, ты где тех собачонок раздобыл?
- Нигде, - буркнул Гарри.
- Что-что? - свёл брови Радон.
- Не обращай внимания.
- Без дури поначалу трудно, - признался Эрнандес и причмокнул, будто отсосал из губы кровь. - Я по себе знаю.
Гарри поглядел на южанина и спросил страстно:
- А что тебе мерещилось?
Эрнандеса обескуражило.
- Ну-у... А-а-а... Ты чего спрашиваешь?
Гарри так вцепился в запястье коротышки, что чуть не затрещала кость.
- Что тебе мерещилось, Эрнандес?
Вольные, хмурясь, смотрели на толстяка.
- СуИзм! - проорал вскочивший Груздь. - Пусти его! Ты что, совсем свихнулся?! Одурррел!
Гарри крепко держал южанина.
- Отвечай, - приказал толстяк.
- Хорошо-хорошо, - залебезил Эрнандес.
Гарри отпустил его руку. Коротышка начал потирать покрасневшее запястье.
- Ну, - толстяк вскинул бровь. - Я жду.
- Разное мерещилось, - зачастил Эрнандес. - Обычно дворцы большие. Стены белые, мраморные. Купола... золочённые... Ну-у-у и как всем: бабочки... э-эм... ёлки...
- А грибы?! Грибы тебе не мерещились?!
Южанин с ужасом посмотрел на побагровевшего толстяка и отодвинулся подальше.
- Нет, - мотнул головой коротышка. - Грибов не видал.
- Говорящих грибов, - уточнил Гарри.
Подумав, Эрнандес проворчал:
- Ни говорящих, ни немых... Вообще никаких.
Толстяк скосоротился и едва не прокусил губу. В пещере висела глубокая, неестественная тишь. Коротышка осмелился нарушить её:
- Один раз, как я обнюхался, и... чуть копыта не откинул. Мне такое привиделось... И так... так реалистично...
- Что?! - Гарри чуть словом не пробил южанина.
- Как настоящее... - Эрнандес уткнул взор в пол. - После того я ни разу не нюхал дурь.
- Да говори уже, что ты там видел? - потребовал Вепрь.
- Я видел... - коротышка направил остекленевший взгляд в пустоту. - Видел большой город. Я будто шёл по улице... Так реально... Машины ехали возле меня. Сигналили... Огромный город...
Вольные и Радон увлечённо слушали. Даже Груздь перестал считать, перевернувшись на бочок, прилип взором к южанину. Тот продолжал:
- Воздух... наполнял лёгкие. Я видел лица прохожих. Некоторые казались знакомыми. Только откуда? - коротышка пожал плечами. - А потом... - Сглотнул. - Потом я вышел на площадь. - Задрожал. - Там... там...
- Что там? - в один голос спросили Гарри и Вепрь.
- Там... небо. А на его фоне... на... башня металлическая.
Будто фейерверк рванул в голове Гарри. Он ведь тоже видел эту башню! И не только на том фотоснимке. Вот только где? Где?! Боль невыносимая. Ещё чуть-чуть - и мозг польётся из ушей. Неужели оса забралась под черепушку? Гримаса изуродовала лицо.
- Эй! Микаэль! Микаэль!!! - Радон тряс толстяка за плечо. - Ты как?
- ...риж, - выдавил Гарри, заключённый в чужом теле. - Па... риж...
- До ста подскочило, - министерский соглядатай таращился на «часы» толстяка.
- Париж...
Вольные сгрудились возле предводителя похода.
- Уже лучше, - ухмыльнулся Груздь и покрутился на месте, словно исполняя какой-то причудливый танец.
Толстяк сплюнул. Казалось, вместе с крошевом зубов.
«Город, башня... где-то там я нашёл Брата и Сестру...» - думал Гарри.
- А ты делаешь успехи, СуИзм, - похвалил гриб и франтовато задрал шляпу.
Взбесившийся толстяк шибанул кулаком об пол, рассекая кожу. Только безумец решился бы сейчас перечить Гарри.
Сидящий Радон обхватил колени и словно в размерах уменьшился. Соседство с Вольными рано или поздно собьёт спесь с этой кабинетной крысы.