- Во-первых, мои ребята убедились, что «черные» действительно так хороши, как о них рассказывают, - продолжил объяснение Фрикке. – Во-вторых, наши новые коллеги в свою очередь убедились, что они хороши, но не настолько, чтобы вся дивизия крутилась вокруг них. И наконец, все увидели, что во всей нашей компании есть один командир – это я. И только один высший авторитет – мой.
- «Братья» не признают ягеров равными себе, - пробормотал лейтенант. – Все равно не признали и не признают.
- Я был бы разочарован, если бы признали, - Томас взглянул на себя в маленькое зеркальце, установленное на краю сейфа с бумагами. – Превосходство крови и расы нельзя забывать. Мне вполне достаточно того, что они действуют бок о бок с остальными и беспрекословно выполняют приказы.
Фрикке еще раз оценил общий вид и нашел свой образ безупречным.
- Кроме того - Томас обаятельно улыбнулся и на секунду вдруг стал похож на мальчишку. – Иногда мне просто нравится бить людей и это мой любимый удар.
В небе горели огромные звезды, отливающие бриллиантовым светом, а от земли к ним тянулись оранжевые языки костров. Холодало, под ногами похрустывали кристаллики льда. В стороне скорее угадывалась, чем виднелась полоса тайги. Над плацем царила полная тишина. Было удивительно, как собрание в много тысяч человек может производить там мало шума. Томас легким шагом прошел по тропинке и поднялся по лестнице на специально выстроенный помост. Если бы нашелся фотоаппарат, способный запечатлеть этот момент, то снимок вошел бы в историю. Молчаливые, идеально ровные прямоугольники людей в черном, а так же сером, неотличимом от черного в ночной полутьме. Костры в рост человека, извергающие пламя, как маленькие домны. И вождь в белоснежном обмундировании, стоящий на помосте, подобно мессии.
Томас окинул взором свое войско. Он не спешил, потому что сейчас все время принадлежало ему. Взгляд нобиля скользил по шеренгам, безошибочно выделяя роты, батальоны, полки. Артиллерия, пехота, инженеры, самоходчики, ракетный дивизион, снова пехота… Его маленькая, но страшная армия. Все здесь, даже «черные» танкисты и панцерпионеры. «Братья», разумеется, не считали ягеров своей ровней, и смотрели свысока на носителей не рекомендованного психотипа, считая их выродками, бессмысленно и инфантильно жестокими. Но «черные» хорошо поняли урок Томаса и больше не искали прямых столкновений. Теперь они так же встали здесь, чуть наособицу, но здесь, вместе со всеми, в едином кулаке, что подвластен лишь одному человеку.
Ему, Томасу Фрикке.
Прямо перед помостом жалась группа человек в пятьдесят, разительно отличающаяся от остальных. Люди в рваных, плохо штопаных мундирах, из списанного имущества. Грязные, небритые, скуластые, большинство с повязками на ранах. Разного возраста и вида, они были сходны в одном – в надежде, что горела в глазах, отчаянной, неистовой надежде. Это новобранцы, из местных.
Сила ягеров заключалась, помимо прочего, в том, что они набирали пополнение везде, где бы ни воевали. Среди аборигенов всегда находились те, кто хотел вырваться из тупой и беспросветной жизни, попытаться ухватить птицу удачи хотя бы за кончик пера. И ягеры, проявляя лютую, безумную жестокость в своей «работе», никогда не отказывали тем, кто приходил к ним сам. Те, кто миновал все испытания, кто выживал, будучи живым манекеном для учебных боев и боевых стрельб, становились своими. Их прошлое оставалось далеко позади, а будущее заключалось в службе на благо Евгеники и Нации.
- Соратники! – провозгласил Томас, воздевая руки, будто обнимая свое воинство. – День за днем, месяц за месяцем вы изощряли тела и души, готовясь к новым великим сражениям! Это было тяжело, но вы знали, что час триумфа настанет! Наше терпение наконец-то вознаграждено, грядет время битвы!
Его голос поднялся до пронзительного завывания, и, вторя гласу вождя, вся многотысячная масса глухо заворчала в ответ. Отдельные выкрики понемногу сливались в рык, словно ураган собирал силы, но в самый последний момент Томас властным жестом вернул молчание.
- Завтра мы отправимся на запад, чтобы совершить переход в мир мерзости и гнилья! - слова нобиля разносились в стылом воздухе, как будто отражаясь от кромки леса, возвращаясь могучим и зловещим эхом. – Враги многочисленны, они фанатичны и упрямы…
Фрикке шагнул к самому краю помоста и чуть наклонился вперед, словно приближая себя к каждому, кто в могильной тишине слушал его, затаив дыхание.
- Но разве это может остановить вас, хоть кого-нибудь из вас, мои храбрецы!? – крикнул Томас. – Есть ли под солнцем и луной сила, способная бросить вам вызов?!