Заседание должно было начаться через несколько минут.
Кузнечик стоял в переулке и молча наблюдал со стороны на представление у здания суда. Смотрел на то, как цель уходит в здание и просто молчал. Снять ублюдка можно было одним хорошим выстрелом. Толстяк бы справился на ура — лег бы на крыше, четыре секунды, и вы можно вызывать труповозку.
Друзей ему не хватало сейчас больше всего.
Сторонние мысли отвлекли Кузнечика, и он не заметил, как к нему подошёл его второй номер. Хорист ему с первого взгляда не понравился. Бывает любовь с первого взгляда, а тут такая же ненависть. Они как-то сразу не сошлись характерами и теперь вели себя, как две сторожевые собаки на цепях. Слишком короткая привязь, чтобы сорваться и разорвать соперника, но слишком высокий соблазн поступить именно так.
— Объект? — спросил мужчина своим хриплым голосом.
— Вошёл в здание суда, — спокойно произнес Кузнечик, не глядя на него.
— Хорошо, наблюдай дальше. В контакт не вступай. Помнишь?
— Я не идиот.
— Не был бы идиотом, здесь бы не оказался, Водомерка.
— Кузнечик.
— Да мне пох... Хоть таракан, хоть блоха. Обосрешься, и я лично тебе кишку перед Полковником выпущу. Уяснил?
— Кристально.
Ну, он сам нарвался.
Удар локтем в живот Кузнечик провел просто великолепно. Выбил из урода воздух, так что тот согнулся пополам. Поймал голову противника на противоходе и впечатал с силой в ближайшую стену. Второй удар локтем пришелся в нос.
Хрустнуло.
Хорист собирался ударить в ответ, но только щелчок взводимого курка остановил его. Кузнечик зажал горло локтем, а второй рукой приставил револьвер к виску.
— Знаешь, что я понял, Хорист? — голос Кузнечика был холоден и спокоен.
— Ну? — с пережатым горлом не потреплешься, оставалось только хрипеть что-то односложное.
— Колебаться вредно.
Нажим стал чуть сильнее, и Хорист задрыгался в захвате, стараясь вырваться. Парень строго взглянул напарнику в глаза и отпустил.
— Если попробуешь меня достать, то не удивляйся, когда не увидишь, что тебя убило. Понял меня?
Хорист растирал горло и хрипел.
- Ты. Понял. Меня? - чеканя каждое слово произнес парень и поправил слетевший в драке капюшон. Шрам слишком приметен, вдруг кто-то заметит его.
— П-п-понял, — мужчина откашлялся и сплюнул на землю. Постарался дышать ровнее, не обращая внимание на хрипы в гортани.
— Мне не надо будет повторять эту беседу?
— Нет.
— Кивни.
В ответ последовала недовольная гримаса и короткий кивок. Дальше Кузнечик не смотрел, все его внимание захватил странный мужчина в длинном плаще и шляпе. Фигура казалась ему смутно знакомой. Тип расталкивал толпу журналистов и направлялся в здание суда.
Вокруг него кричали люди, но не было слышно, что именно. Наблюдатель напряг слух, стараясь расслышать хоть что-то, но чертово расстояние и шум улицы помешали.
— Вам заплатили?
Снова что-то неразборчивое от какого-то картавого недоноска. Мимо пронесся грузовик и не дал понять ответ.
— Сколько стоит совесть, инспектор? — вот это Кузнечик точно разобрал. Верещала какая-то наглая баба, так что ее бы расслышал и глухой в Хайгардене.
Неприятная сволочь.
Коп, к которому обратилась журналистка, остановился. Даже с другой стороны улицы Кузнечик почувствовал жажду убийства. Крайне знакомое ощущение.
— Сколько стоит совесть? У вас хочу узнать! — огрызнулся Дырокол. — Пишите, что хотите, комментариев не будет!
Кузнечик смотрел молча за тем, как немного постаревший и хорошо обросший волосами сержант удаляется внутрь здания суда.
Размяк.
Йона определенно размяк. Десять лет назад он один переломал бы этим острословам пальцы. А тут...
— Колебаться вредно, старик. Колебаться вредно, — прошептал Кузнечик и пошел прочь.