Члены суда сдвинули головы и стали совещаться. Наконец, Стоун объявил:
– Суд удовлетворяет просьбу защиты.
– Мистер Спок, – спросил Когли, – сколько шахматных партий Вы сыграли с компьютером за время перерыва в заседании суда?
– Пять.
– И каков результат?
– Я выиграл их все.
– Является ли такой результат необычным, мистер Спок, и если да, то почему?
– Потому что я сам запрограммировал компьютер для игры в шахматы. Компьютер знает мою манеру игры; и, как уже было тут отмечено, не способен ошибаться. Таким образом, даже если я сам не допускаю в игре никакой ошибки, лучшее, на что я могу надеяться, играя против компьютера – это ничья. Время от времени мне удавалось одержать победу над капитаном Кирком, но над компьютером ни разу – до сегодняшнего дня. Напрашивается вывод, что кто-то изменил либо шахматную программу, либо банк памяти. Второе сделать намного легче.
– Хочу обратить Ваше внимание, мистер Спок, что даже второе не под силу большинству людей, не так ли? Что ж, кому на корабле такое под силу?
– Капитану, мне и офицеру, ведающему компьютерными записями.
– Благодарю Вас, можете сесть. Я вызываю для дачи показаний капитана Кирка. Капитан, опишите меры, предпринятые Вами после шторма для обнаружения офицера Финни.
– Когда он не ответил на мой вызов, – сказал Кирк, – я объявил по кораблю поиск первой степени. Такой поиск предполагает, что объект ранен или же не может ответить поисковой группе.
– Он также предполагает, что человек хочет, чтобы его нашли?
– Разумеется, Сэм.
– Именно. Теперь, с разрешения суда, хотя в данный момент кораблём командует мистер Спок, я хочу с целью экономии времени – что, как Вы очень скоро убедитесь, имеет первостепенную важность – попросить капитана Кирка описать, какие меры предпринял мистер Спок. Могу я продолжать?
– Продолжайте.
– Капитан?
– Мистер Спок приказал всем, кроме членов этого суда и присутствующих тут офицеров, покинуть корабль. В том числе и инженерной команде. Наши импульсные двигатели отключены, и в настоящее время мы держимся на орбите только благодаря вращательному моменту.
– А когда корабль сойдёт с орбиты? – спросил Стоун.
– Мы надеемся успеть закончить до этого, – сказал Когли. – Потому-то я и сказал, что нам нельзя терять времени. Капитан, предпринял ли мистер Спок ещё какие-то шаги?
– Да, он подключил к компьютеру звуковой сенсор. В настоящее время компьютер – так же, как и мы – может слышать все звуки на корабле.
– Благодарю Вас. Доктор Маккой, займите место свидетеля, пожалуйста. Доктор, я вижу у Вас в руках небольшой прибор. Что это?
– Это генератор белого шума.
«Примечание. Генератор белого шума производит маскировочный шум, не позволяющий вражеским локаторам обнаружить корабль.»
– Понимаю. Мистер Спок, можете приступать.
Шагнув к приборной доске, Спок повернул переключатель. Мостик тотчас задрожал от гулких ударов, словно разом зазвучали десятки барабанов.
– Не могли бы Вы немного уменьшить громкость? – спросил Когли. – Спасибо. Ваша честь, этот шум происходит от сердцебиения всех присутствующих. С вашего разрешения, я попрошу доктора Маккоя замерить пульс у каждого, а затем с помощью генератора белого шума замаскировать эти пульсы, так чтобы они были исключены из шума, который мы сейчас слышим.
– Для чего весь этот маскарад, Ваша честь? – требовательно спросила Эрил Шоу.
– Думаю, Вы не хуже меня догадываетесь об этом, лейтенант, – ответил Стоун. – Доктор Маккой, приступайте.
По мере того, как Боунз переходил от одного из присутствующих к другому, удары становились тише, реже.
– Всё, – сказал Маккой.
Все затаили дыхание. Где-то далеко слышались одиночные удары.
– Полагаю, – спокойно сказал Когли, – мы вскоре обнаружим, что сердцебиение, которое мы слышим, принадлежит офицеру Финни. Мистер Спок, Вы можете определить местонахождение источника шума?
– Палуба В, между секциями 18Y и 27D. Я уже заблокировал эту секцию.
Поколебавшись, Кирк решился.
– Капитан Стоун, – сказал он, – это касается только меня. Я буду очень благодарен, если вы все останетесь на мостике.
Он повернулся к выходу. Спок протянул ему фазер.
– Оружейная находится именно в той секции, сэр, – негромко сказал он. – Он может быть вооружён. Этот фазер установлен на оглушение.
– Благодарю Вас, мистер Спок.
Кирк осторожно продвигался по коридору заблокированной секции, время от времени выкрикивая:
– Ладно, Бен. Хватит. Бен! Офицер Финни!
Ответа долго не было. Затем внезапно из тени появилась фигура с нацеленным на него фазером.
– Привет, капитан, – сказал Финни.
Кирк почувствовал, что не может произнести ни слова. Хотя он и был уверен, что разгадка именно такова, эмоциональное потрясение от встречи лицом к лицу с "погибшим" оказалось неожиданно сильным. Финни зло усмехнулся.
– Нечего сказать, капитан?
– Есть. Я рад, что ты жив.
– Рады, что Ваша драгоценная карьера спасена, Вы хотите сказать. Но Вы ошибаетесь. Вы только вконец всё испортили.
– Брось фазер, Бен. К чему продолжать это?
– Вы сами не захотели этого оставить, – сказа Финни. – Вы не оставили мне выбора. Офицеры и джентльмены, все командиры, капитаны… все, кроме Финни с его одной-единственной ошибкой. Давным-давно, но они не забыли её. Они никогда не забывают.
– Бен, это я сообщил о той твоей ошибке. Вини меня, не их.
– Нет, они виноваты. Все они. Я был хорошим офицером, правда, был. Я любил службу, как никто другой.
Кирк медленно стал приближаться к нему.
– Не двигайтесь, капитан. Ни шагу дальше… я предупреждаю Вас…
– Бен, ты болен. Мы поможем тебе…
– Ещё один шаг…
Внезапно в коридоре раздался крик Джейм.
– Папа! Папа!
Финни резко повернул голову. Бросившись на него, Кирк выбил у него из рук фазер. В тот же миг появилась Джейм и бросилась отцу в объятия.
– Джейм!
– Всё хорошо, папа, – сказала она, проводя рукой по лбу измученного офицера. – Всё хорошо.
– Не делай этого, Джейм. Ты должна понять. Я должен был… после всего, что они со мной сделали…
– Прошу прощения, – сказал Кирк, – но если мы сейчас не запустим двигатели, мы все погибнем.
– Мистер Когли, – сказал Стоун, – хотя формально суд ещё не завершён, думаю, нам следует поздравить Вас, мистера Спока и доктора Маккоя с прекрасно проведенным детективным расследованием. Но скажите, откуда у Вас возникла идея, что Финни вовсе не погиб?
– Я заподозрил это, Ваша честь, когда капитан Кирк рассказал мне о внезапной перемене в отношении к нему дочери Финни. Если она знала, что её отец жив, ей не в чём было обвинять Кирка.
– Но как она могла это узнать? – спросил Стоун.
– Она читала отцовские бумаги. Возможно, точные факты были ей неизвестны, но основного тона написанного она не могла не уловить. Человек, одержимый манией преследования, стремится высказать свои жалобы. Она прочитала их; она с детства знала капитана Кирка; знала, что он за человек; и сама она по натуре человек честный и прямой.
Он помолчал, печально глядя на Кирка.
– Или может, – продолжал он, – это был инстинкт. Слава Богу, это в нас от животных ещё осталось. Как бы то ни было, она сохранила и отца, и друга детства.
– Её отцу, – заметил Стоун, – придётся предстать перед судом.
– Знаю, – спокойно сказал Когли. – И прошу суд назначить меня его защитником. Не для протокола, Ваша честь: у меня предчувствие, что я выиграю это дело.
– Не для протокола, – сказал Стоун, – меня это ничуть не удивит.