Сразу же его ритм ускорился. Он покачивал своими бёдрами, а мои бёдра в ответ буквально обезумели. Они толкались навстречу его бёдрами и прорвались через сдерживающие их свободу руки. Наконец освободившись, я встречала каждый его толчок и установила свой собственный темп. Круговые движение, вибрирующие колебания, вперед, назад.
— Мне нравится наблюдать, как ты танцуешь, Элиза, — прошептал он, его пальцы вонзились в мои бёдра.
Он встречал меня, но позволил мне вести. Мои ноги начали дрожать, а моё зрение затуманилось. Его имя сорвалось с моих губ. Лишь его имя было мне дорого. Айден, Айден. Айден.
От звука своего имени, он захватил власть.
Каждый толчок был жёстче предыдущего. Я услышала свои собственные выкрики, умоляющие его, о чём, правда, я не знала. Но он знал, так как на каждое произнесенное "пожалуйста", на каждое "Айден", на каждое "Боже", на каждое "нет", на каждое "да", он отвечал различными ласками, различными воздействиями. Я ощутила его руки между моих ног. Его большой палец нежно кружил по мне. Затем он решительно придавил палец к моему клитору и толкнулся в меня ещё раз, настолько жёстко, что его собственные бёдра оторвались от кровати. Я кончила с криком, который, казалось, разорвал мои лёгкие в клочья. Неудержимые импульсы, запертые внутри моего тела, с шумом разбивались о его границы. Я сдалась, и последнее что запомнила, так это руки Айдена, прижимающие меня к груди, его мощнейшее освобождение и звук кровати, царапающей пол.
Глава 33
И Встретились Дракон с Кошкой
После моей двухчасовой комы от пережитого секса — во время которой Айден, видимо, перечитал все мои книги и переключился на книги Реаган — накинув на себя свой лиловый халат, я неторопливо пошла на кухню. Айден последовал за мной, на нём ничего не было надето, кроме брюк. Мои глаза отказывались покидать его даже на секунду, поэтому я пятилась задом наперёд, также как и тогда в "Пауэлсе", теперь я полностью осознавала его проблему с физическим пространством, и почему он настаивал на аренде таких вещей, как городские кварталы.
Он обхватил руками мою талию, наклонившись для поцелуя. Его губы были нежными, конечно же, теперь он беспокоился, что укусил их достаточно сильно. Окружающий меня мир снова начал скрываться из виду, но затем я вдруг вспомнила.
— Ты действительно никогда никого не целовал в губы? — поинтересовалась я, удерживая свои губы на его губах.
Он продолжил целовать меня.
— Да, — ответил он между поцелуями, — только тебя.
Если бы он не прижимал меня к своему телу, я была бы первой из людей, кто бросил вызов гравитации и воспарил в небеса.
— Почему?
— Я рассказывал тебе... Мне, итак, уже приходится помнить вид... звук... запах... прикосновение. Я хотел, чтобы вкус моего собственного рта оставался исключительно моим.
— Но теперь он и мой тоже?
— Да – и твой тоже.
— Почему?
— Твой любимый вопрос.
— Да.
Он беспрестанно целовал меня, прямо посреди кухни. Слышались только звуки нашего поцелуя, который был то неистовым, то нежным, а ещё и звук его вздоха с нотами корицы каждый раз, когда он вкушал меня. Я упорно держалась за оставленный без ответа вопрос той единственной клеточкой мозга, что у меня осталась. Всё остальное во мне было поглощено им.
— Я хотел всего лишь... фантазию с тобой, — наконец ответил он. — И как можешь видеть, я оказался не способен остановиться.
— Тогда не останавливайся, — прошептала я ему в губы, потому как его ответ был до того предельно тихим.
Он остановился.
— Ах, Элиза, — выдохнул он, расцепил мои руки за своей шеей и опустил их, расположив по моим бокам.
Свет в его глазах потускнел. Он отступил и сел на стул у кухонного стола. Напряжение вернулось в его плечи.
— Пообедать не хочешь? — поинтересовалась я в попытке удержать его от разработки некой благородной махинации по оставлению меня в покое. – Ты, должно быть, проголодался после твоего, умм, десятиборья.
Он улыбнулся, но улыбка была без ямочки.
— Да, спасибо. Мне надо перегруппироваться.
Его взгляд стал волевым. О, нет! Он же назвал это "перемирием". Мой желудок в очередной раз начало скручивать. Я направилась к холодильнику с целью найти самую убаюкивающую еду, какая там могла бы быть.
— Сэндвич с индейкой и суп? — выкрикнула я поверх плеча.