Аглая (ходит, прихрамывая, взад и вперед мимо говорящего. Молчит долго. Потом бормоча нараспев). Куда? Зачем? Куда? Зачем? Кто скажет? Что скажет мысль? Мысль глядит в свое окно. Я хочу в дверь и увидеть кругом, куда и откуда путь и какая цель. Но я в себе заключена, и из моей темницы, темной темницы двери нет… — окно, одно узко прорезанное окно. А… а… а… (Она кричит внезапно.) Чтобы выйти из своей темницы, надо разбить себя… (Останавливается перед ним.) Нет, нет, нет. Я не хочу к вашему окну. Довольно из своего глядела и ничего не поняла. Ничего не поняла, и ранена, и страдаю. Ранена без вины. За что? за что? Болит здесь. Дышать нельзя… За что? За что? Когда мне одного было нужно… (Указывает на сосны слева позади.) Слышите? — стадо идет домой… сердце разымается… Слышите волны? Набегают, отбегают и снова набегают, и странные следы, милые следы их на песке — глядите — как тайные слова, обеты возвращения… Там чайку слышите? Вот жук, глядите, жук! Сюда, сюда!.. Он ударился о мою грудь! Слышали, он гудел и ударился, и упал. Бедный жук! Что вам говорит тишина и вечер, сумерки?.. и гроза там? Да, там гроза… Мне хочется петь, мне, правда, хочется петь старую, старую песнь! Песнь о верности, о простой и верной любви.
Дождь вдали. Внезапно сильный, близкий раскат грома. Аглая чутко, напряженно слушает. Очень долгое молчание. Ливень мчится к берегу по седому морю.
Аглая. Ливень идет. Море седое. Гроза, гроза. Глядите: все слезы, слезы, слезы. (Начинает, сильно вздымая грудь, полурыдать.) Я могу дышать. Это песнь о верности и простой любви. Я плачу. (Рыдает, поднимает руки к грозе, кричит.) Дай слез, дай слез!
Падает на песок, накидывая на себя с головою длинную белую накидку; тело потрясается рыданиями, она плачет обильно и легко.
Пущин (тянет ее вверх за плечи и кричит сквозь новый гром и ливень). Аглая, Аглая, домой! Ради Бога, что вы делаете? (Аглая все рыдает.) Бегу за Машей и вещами. Вы с ума сошли… На ливне! (Убегает.)
Аглая медленно затихает, встает. Ее лицо преображено, слезы струятся, она смеется плача, поднимает руки к дождю и к мокрому от слез лицу.
Аглая. Это от песни… да… мне легко, мне всегда будет легко. (Ходит быстро взад и вперед. Останавливается.) Я буду плакать всегда, всегда, и все об одном и том же: о простой и верной любви… (Глядит вдоль берега.) Вот он … идет… это Пущин. Хочу одна…
Бежит к соснам. Потом сворачивает и прячется за большим камнем, между кустами. С моря ее не видно. Тучи расходятся, но вечер не светлеет. Сумерки гуще.
Ваня (выбегает слева на полосу песка. Останавливается резко. Поворачивает голову к лесу и, как бы чутко принюхиваясь, втягивает воздух. Зарницы мгновениями освещают его. Лицо прозрачно, как воск, белеется в сумерках. Тонкие нервные губы Тонкий прямой нос с раздвинутыми ноздрями. Острый взгляд блестящих глаз. Невысок, но сложения очень соразмерного. Неожиданно глухим голосом). Аглаечка, Аглая! Не прячься. У меня глаза зорче, чем у твоего доктора. Аглаечка, где ты? Скорее — сюда!
Аглая медленно выходит из-за камня на песок.
Ваня (становясь близко против нее). Аглаечка, узнаешь?
Аглая (после долгого молчания, близко глядя на него). Да.
Ваня (в восторге). А я-то! Я-то! Я как охотничий пес. Обоняние острее всех чувств. Чутье. Я тебя ночью среди всех чутьем узнал бы. У тебя свой запах. Ты не переменила духи? Да, переменила. Сто раз! Нет, не сто, — один раз, когда мужа переменила. Двенадцать лет! И духи новые! А узнал бы, узнал бы! Ты собой пахнешь, как прежде. Мой бутончик. Помнишь?