Танковая колонна появилась у разлома всего через сорок восемь минут с момента, когда Артём отправился за ней. И тут же его отправили вновь — уже в Лиссабон, сопровождать колонну гражданских, многим требовалась серьёзная помощь, медицинские пункты на местах не справлялись.
Насладиться красотами Лиссабона, его знаменитыми парками, не получится. Город восстанавливают — не до красот сейчас. Артём отвёл пострадавших в Париж, ближайший по времени «скольжения» город — и тотчас назад. Отдохнуть давали не более десяти минут. Причём отдых активный: съесть специальный питательный паёк, и не стоять на месте. Медленно ходить.
Когда Артём, с колонной гражданских из Парижа, вернулся в Лиссабон, солнце уже перевалило за полдень. Разрешили полчаса сна, и вовремя: от усталости подкашивались ноги. Безжалостно разбудили; десять минут на приём пайка, краткий медосмотр и физиологические отправления — и в путь.
Ещё десять коротких походов — дали выспаться в течение часа. Когда Артём проснулся, уже не очень понимая, какое сейчас число, и где он находится, расщелину на месте, где была мощёная кирпичом дорога в Лиссабон, уже залили веществом «подставки». С ума сойти, как они успевают так быстро? Уму трудно представить, сколько там вещества, как получается привезти и вылить его такое количество? Потом, всё потом, сейчас не до расспросов.
— Сэр Ортем, наш второй взвод и команда спасателей обойдёт периметр, — поставил задачу возмутительно бодрый сэр Джеймс. Только что осаго запылилось, а так и не скажешь, что вторые сутки в «горячей точке». — Есть вероятность, что под угрозой отдалённые поселения, фермы, научные станции. Да, к слову — познакомьтесь.
Артём увидел человека лет тридцати на вид, с чёрной короткой бородкой, коротко стриженой шевелюрой и треугольным лицом. Как и сам Артём, в чёрной одежде. Человек молча кивнул — по плечу не хлопнул, руки не протянул, ничего не сказал. В правой руке он держал странный предмет — не то кубик, не то что-то более сложное. Озарение пришло почти немедленно.
— Виктор Маккензи?!
Он молча кивнул, и улыбнулся. Вот оно как. Два дросселя в одной команде — зачем? Ладно, потом станет ясно, а пока — в путь.
— Виктор, выступаете первым, — распорядился сэр Джеймс. — Малой скоростью, дайте сэру Ортему привыкнуть. Отправляемся по вашей готовности.
Дроссели не прикасаются друг к другу. Суеверие или нет — как минимум, традиция. Вообще стараются не общаться. Вот и сейчас, Виктор указал Артёму жестом — становись здесь. И…
Артёму показалось, что окружающие его люди стали зыбкими. А сам он остался плотным, так сказать! И если бы мысленно не представил, что это он шагнул, напевая «походный стимул», вполне мог остаться на месте, отстать.
Виктор двигался молча, пальцы правой руки что-то поворачивали в его головоломке — на неё он даже не смотрит. Двигаться с той же скоростью давалось не без труда: вы не должны вести, успел ещё пояснить сэр Джеймс. Вы должны скользить следом. Я не знаю, как это объяснить, и нет времени на тренировки. Если отстанете, мы просто за вами вернёмся — стойте на месте, не пытайтесь догнать нас «скольжением».
Минут через пять Артём сумел привыкнуть к тому, что надо делать, чтобы удерживаться в скользящем состоянии другого дросселя. Очень просто: надо мысленно делать то же, что и он. Представил: сам держит такую же головоломку, и так же поворачивает, нажимает и сдвигает её элементы — стало куда проще и легче. И перестало сбивать дыхание, а до того казалось, что вокруг дует сильный, едва переносимый ветер.
Остановка. Научная станция — центр мониторинга. Стало ясно, почему два дросселя: персонал станции передали нескольким людям во главе с Виктором, и они «испарились» в сторону Парижа.
— Нужен отдых, сэр Ортем? — сэр Джеймс протянул ему фляжку с тоником. Ничего, кроме тоника, пить нельзя — а тоник густой и сладкий, уже не лезет. — Как только Виктор вернётся, дальше ведёте вы. Вот сюда, — он указал на карту. — Далее по очереди.