За два года службы, он ни раз проклинал тот день когда решил стать рыцарем ордена, как был его отец и дед. Но теперь ничего не изменишь, ему придётся тащить на себе этот груз всю жизнь.
Две большие армии выстроились в длиннющую шеренгу, и когда войска наконец были разбиты по группам, командующие Андреас Фон Вельвен и Герман Буксгевден направились к армии противника, а точнее что бы посередине поля встретится с Александром Невским и Андреем Ярославовичем. Что то обсудив с минут так пять, командиры разбежались по своим армиям, и когда командиры применили свои боевые ораторские изречения, обе армии двинули в бой.
— В атаку! — Кричал Андреас Фон Вельвен.
— Во имя ордена! — Кричал Герман Буксгевден.
Первая на Славян кинулась кавалерия а вместе с нею Ганс, Славяне подняли острые длиннющие пики в воздух, тем самым Ливонская кавалерия потеряла первый строй, благо Ганс был во втором строю, и когда его братья по оружию пали, он не колеблясь кинулся в бой орудуя большим двуручным мечом, рубя их одним за другим он направлялся в самую гущу врага!
Порез за порезом, удар за ударом, боль становилась всё сильнее, Ганс орал, а вместе с ним и его конь который вскоре пал навзничь опрокинув самого Ганса, и когда тот поднялся в окружении врага он осознал, что ускакал в порыве гнева слишком далеко, да так что своих собратьев он даже не видит за оравой злющих Славян, готовых разорвать его на месте.
От ужаса его ноги затряслись, сердце стучало напоминая стук молота каким орудует кузнец придавая форму своему новому творению, вот только в десятки раз с увеличенной скоростью. А его красивые голубые глаза залило ручьями пота и крови потом.
Вскинув свой меч на против себя и собрав всю волю он начал орать и пытался задеть хотя бы одного врага, но те вместо того что бы напасть разом отошли от него, тем самым образовав большой круг, и в этот круг вошёл небольшой но коренастый человек, одет он был в обычные кожаные доспехи, в руках держал огромных размерах двуручный меч, такого большого меча Ганс не видывал никогда.
Крепыш, так назвал его про себя Ганс, вышел к нему, всего одной рукой держал он этот огромный по величине меч словно тот был сделан из сосны, подойдя к уже залитому кровью Гансу тот сказал:
— Убьёшь меня, свободен! — Сказал тот на чистом Немецком. — Ещё тогда Ганс удивился, как это так Русский может так чисто говорить на его родном языке? Хотя это было уже и не важно.
Последнее что помнил Ганс, как вскинул свой двуручный меч за голову, а после уже лежал в зелёной траве, придерживая огромную кровоточащую рану на груди. Откуда целым ручьём шла чёрная кровь.
Спустя долгие годы, Ганс вспоминает об этом дне с улыбкой, понимая что этот бой был одним из самых лёгких в его жизни.
12
Во рту металлический вкус крови, всё тело горит , его тело покрывал пот, раны его прижигали, от чего в комнате до сих пор стоял запах спёкшийся крови. Голова его совсем не думает, одна мысль не вяжется с другою. Бред за бредом приходит на его ум, то отец встанет перед ним обнажив свой меч и объясняя сыну что надо пока есть силы резать ничего не подозревающих Славян, то Дед доковыляет до него с своею палкой и начнёт загонять его старыми временами где битвы были суровее и мрачнее, не то что щас, и что Ганс ещё легко обошёлся, а так вообще могли его со всех сторон заколотить.
Он не помнил сколько пробыл в полу осознанном состоянии, лихорадка по его мнению длилась словно целая вечность, хотя на самом деле он пролежал месяц. Когда он наконец пришёл в себя, сильно исхудавший и не способный даже приподняться, на него глядел очень старый старик, в белой рубахе и в опоясывающем широком одеянии.
— Ты слаб. — Сказал старик бесстрастным голосом. — Саша одним ударом раскроил твою плоть, в следующий раз когда встретишь его, скажи ему спасибо за то что пощадил тебя и только разрезал кожу и мясо не задев жизненно важные органы. Видимо он что то в тебе заметил, поэтому и решил пощадить, и велел мне о тебе позаботиться.
Я хотел было спросить какой ещё Саша? Но потом быстро сообразил, он говорил о том крепком мужчине что разрезал меня чуть ли не пополам. Сила у него была будь здоров, всего одной рукой он нанёс удар такой силы что мой меч буквально сломался и его лезвие прошло по моему телу словно по маслу.
Последнее что я помню как лежал на зелёной поляне, в луже собственной крови и вокруг меня толпились славяне, кто то что то орал, другие спорили, а тот кого видимо звали Сашей смотрел на меня сверху вниз, в тот самый миг я даже не думал о смерти, во мне не было страха, горечи, сожалений. Я просто мирно лежал и ждал своего часа, я был уверен что умру и никак этому не противился, а затем пустота, глухая, непроницаемая, чёрная пустота.