Да нет же, уговаривал я себя, глупости какие, ехать туда ради чего? И тут у меня возникла дилемма, с одной стороны я понимал, это дело можно закончить только одним способом, поехать туда куда указал Сокол, самому убедится что всё это бред собачий и уехать обратно заниматься своей личной жизнью, а о смерти брата тем более не вспоминать, я сделал всё что смог, вот что бы я сказал на всё это, и был бы прав. С другой стороны я не хотел тратить время на поиски того чего могло в принципе не существовать, от одной только мысли что я, образованный человек, поеду в какую-то глушь бросив тем самым настоящую работу, в которой мог кому то помочь, ради какого-то бреда вызывало у меня не лучшие чувства. Поэтому я для себя решил, что пока буду сидеть вот здесь, на этом самом кресле у себя в кабинете, и ждать, чего ждать, ума не приложу, просто ждать.
Ближе к ночи зазвонил телефон, я всё сидел на против карты пытаясь понять что делать дальше. Скрипя суставами я поднялся, схватил телефон и ответил, по началу я ничего не слышал, но и сам говорить не стал, ибо у меня было негласное правило, если сам позвонил, будь добр, говори!
Я уже хотел повесить трубку со словами идиот, как молодой голос сказал.
— Здравствуйте, Матвей, ничего не говорите и не спрашивайте, я перекрыл канал связи, у нас всего минута. Я знаю что вы ищете убийцу своего брата, знаю что были в Терсколе и в верхней Балкарии. Говорили с Соколом и он дал вам координаты места отмеченной на карте. Если решите всё же туда поехать, я могу вам очень и очень помочь информацией. Завтра я буду ровно десять минут ждать в Александрийском парке, ровно десять минут, в 8:00, на мне будет чёрное поло и жёлтая шапка. Если вы не придёте в это время, я всё пойму и уйду, прощайте.
Ровно через минуту он бросил трубку, посмотрев на определитель номера я смог увидеть только предыдущий номер.
А вот это уже интересно. - Задался я вопросом не на шутку. - Кому и зачем было следить за мной? Неужели в этом деле присутствует логика? Кто бы это не был, я должен быть завтра ровно в 8:00 в Александрийском парке. И если это какой-то розыгрыш, я набью этого парнишку так что его родная мать не узнает, ибо не хер шутить над такими вещами...
Ехать домой было уже поздно, да и особо не хотелось, в кабинете стоял небольшой но удобный диван, который я иногда использовал задерживаясь подолгу в кабинете. Достав из небольшого шкафа тёплый плед, я на всякий случай закрыл дверь кабинета на ключ, после чего разделся и лёг на мягкий вилюровый диван.
Шло время, а я всё не мог уснуть, мысли то и дело метались в моей голове словно шарики для пинг-понга на Китайской олимпиаде. В голову лезло всякое, то мой брат учивший меня боксу, то жена с которой мы часто любили заходить в местную забегаловку чтобы отведать лучшие в мире мясные биточки. Ох, как она любила эти биточки, да и я тоже.
Ленка, и как мы допустили всё это? Почему ты не сказала мне сразу...
И вот когда обида, злость и жалость хотели вновь вырваться на свободу из чуть расслабленного Матвея, его словно что-то потянуло вниз, в непроглядную чёрную пустоту. Всё случилось настолько быстро, настолько неожиданно, что тот даже испугаться толком не успел. Да и если говорить честно, будь у него выбор, остаться в сознании и после всю ночь сожалеть об утратах, или если его затянет в чёрную дыру. Он выбрал бы второе, так как первое для него было намного страшнее.
18
«2 марта 2021 года. Я снова видел странный сон, к чему бы это? Неужели смерть моего брата и странная его кончина как то странно на меня подействовала? Или эти страшные истории о человеческом безумии, которые рассказал мне Сокол, смешались в моём подсознании и через сны выливаются в эти кошмары. Обычно я не вижу сны, ни хороших, ни плохих, я их просто не вижу. И что же теперь изменилось? Раз уж записал один сон, запишу и другой, Фрейд наверное похлопал бы меня по плечу. Какие только подсказки не выдаёт нам наше подсознание, которое в отличие от нашего сознания, ничего не упускает.
Я не помню что было до, впрочем никто не помнит, начало сна всегда спонтанное. Зато помню как медленно шёл по ночному родному городу. И снова это чувство, чувство что ты в настоящем. И действительно, я шевелил руками и ногами когда этого захотел, слышал стук сердца, чувствовал холодный ветер покрывающий моё тело гусиной кожей. И вдруг я остановился, всё это было очень странно, я не понимал что это сон, и всё равно, испытывал странное чувство, какое испытывают дети, которые переехали с одного города в другой, и им приходится заново знакомиться со своими новыми одноклассниками. Ну или когда бедняг по случайности заходит в дорогой бутик, и продавец консультант начинает тому впаривать вещи которые тот не сможет купить, даже если будет откладывать своё жалование целый год. Короче говоря, я был не в своей тарелке.