— Остаешься? — спрашивает он.
— Не хотелось бросать тебя на растерзание Бэтмену и компании.
— Не беда, я бы померялся с ними силой, — говорит он с излишней самоуверенностью. Алекс не сводит глаз с танцующей толпы. — Что-то давно не видно ребят.
Ясно. Он ищет повод ретироваться?
— Не беспокойся обо мне, если тебе надо пойти отыскать их.
— Да нет, что ты, — быстро говорит он. — Хотя чувствую себя не очень.
Он смотрит на меня и поднимает бровь:
— Но не скажу, что совсем уж не очень.
Я щурюсь и всматриваюсь в толпу.
— А вон там не они? — указываю я, и он почти прислоняется к моему лицу, чтобы проследить, куда указывает палец.
Алекс совсем близко, и от него пахнет лосьоном после бритья.
М-м-м, мускусный аромат.
— Ага, точно, это они, — заключает он.
— Это Брайан, так?
— Угу. Он женится на Джо, моей младшей сестре.
— А ты одобряешь?
Он пожимает плечами.
— Парень неплохой.
— Просто блестящая рекомендация. Никогда такой не слышала.
Он хохочет.
— Да нет, правда неплохой. Нормальный он. Просто не очень хорошо с ним знаком.
— Сегодня у тебя как раз и есть возможность узнать его лучше.
Не понимаю, зачем я обращаю на это его внимание и убеждаю, что ему надо идти.
Он размышляет.
— Ну, он изрядно напился. Вряд ли я увижу его в лучшем свете. — Он опрокидывает стакан. — Пойду возьму им выпивки, откуплюсь от них.
Он поднимается.
— Чтобы совсем до поросячьего визга?
— Водка, лимонад и лайм, как любит Полли? — дразнит он.
Какое-то время сижу одна, разглядывая танцующих и покачивая ногой в такт песне I’m Holding Out For A Hero. Подходящая музыка, учитывая, в какой компании я оказалась. Конечно, я имею в виду Алекса, а не Бэтмена и Робина. Немного погодя ко мне подсаживаются Майкл Джексон и Майкл Дж. Фокс.
— Ты одна? — спрашивает первый, по выражению лица которого можно прочитать все его дурные мысли.
— Нет, — отвечаю, — мой парень отошел за выпивкой.
Увы, правда, не совсем мой.
— Ты из Австралии? — интересуется Фокс.
— Да.
— Почему не в костюме Кайли? — желает знать Майкл Джексон.
— Не в настроении.
Они не понимают намек. Отстаньте от меня.
— Почему? Со светлыми волосами ты выглядела бы еще аппетитнее.
Фокс протягивает руку и поглаживает мои волосы волчьей перчаткой.
— Да пошел ты. — Я отбрасываю его руку, а он невозмутимо хохочет.
Придурок. Я поднимаюсь и сталкиваюсь с Алексом.
— Все в порядке?
Он слегка отступает и бросает хмурый взгляд мне за спину на парней, устроившихся на скамье.
— Да, все хорошо, — дергаю головой влево, он идет за мной в угол, и мы останавливаемся здесь, рядом с танцплощадкой. Он вручает мне хорошо знакомый коктейль.
— Морской бриз, — кричит он мне на ухо. — И — да-да! — там водка.
Дружелюбно подталкиваю его локтем:
— Спасибо!
— Эти ребята к тебе приставали?
Мы стали ближе к колонкам: музыка здесь звучит громче, поэтому он наклоняется к самому уху, чтобы я могла его слышать.
— Да нет, просто донимали всякими глупостями. Говорили, что мне надо было переодеться в Кайли и что мне будет лучше со светлыми волосами.
Он делает испуганное лицо и качает головой.
— Это вряд ли.
Я хохочу.
— Разве нет?
— Точно нет. — Он приподнимает мои волосы, отпускает, и колосок снова ложится на плечо. Алекс ставит локоть на полку, выступающую из стены. Верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, и с моего места видно, какая у него гладкая кожа на груди. Он опускает глаза и смотрит на меня, и я поспешно отвожу взгляд в сторону. До меня доходит, что ноги больше не болят.
— Когда ты приехала? — спрашивает он.
— Вчера. Я остановилась в отеле. Он недалеко, нужно пройти вверх по улице.
— А, понятно. — Он поднимает брови. — Никаких проблем с метро по ночам и последними поездами.
— А ты где живешь?
На мгновение на его лице проскальзывает тень огорчения.
— Я жил в Шордиче, но сейчас я живу у родителей в Крауч-Энде.
Я не знаю ни того, ни другого места.
— Восточная часть Лондона и северный район, — поясняет он, заметив мое замешательство.
— Ты жил со своей девушкой? — спрашиваю его, вникнув в суть.
— Да, — коротко отвечает он.
Едва ли он хочет это обсуждать, но меня снедает любопытство:
— Почему вы разошлись?
— А почему ты рассталась со своим парнем? — отбивается он.