Ей казался странным тот факт, что миграция племени к северным поселениям началась на месяц раньше. Волки были очень осторожными, их стая передвигалась с обозом продуктов и фуража. Дети, женщины и старики находились в центре обоза, а лучшие воины зорко оглядывали обочины тракта и отправляли разведчиков во все стороны.
Илэн нравилось наблюдать за племенами Диких, их быт, простота и чистосердечность в общении, ну и мастерское владение мечами и секирой вызывали невольное уважение даже у неё, Мастера меча первой ступени.
Племя Волка не признавало арбалеты, считая их громоздкими, сложными в перезарядке и тяжелыми в ношении, их оружием были боевые луки. Команда их стрелков могла изрешетить двух сотенный отряд Армады, не допустив до себя ни одного из них. А еще по легенде их вожак, Вулфрик, в лунные ночи оборачивался настоящим черным волком и обходил свои владения, пугая зверей и людей. Илэн не верила в это, но монахи сплетничали, что Вулфрик потомок святой Хеллы и от неё унаследовал свой дар оборота.
Но сейчас стройную, русоволосую девушку с длинной толстой косой, голубыми глазами, забавным курносым носиком и улыбчивыми розовыми губами беспокоил сам факт ранней миграции – Волки были хорошими вояками и бежать от опасности не привыкли. Ей хотелось выйти к диким и открыто спросить, что произошло, но она ощущала какую-то опасность, притаившуюся в лесах, и предпочла отложить общение с Волками.
Через полчаса её опасения подтвердились – от Гнилого Ущелья к обозу Волков двигался военный отряд и ничего хорошего от них ждать не приходилось. Илэн выскочила на обочину тракта, подняв руки в жесте «Друг». Ей повезло, Дживс, знакомый волчонок, подал знак своим – не стрелять! Илэн шепнула ему- Отряд справа, из Гнилого Ущелья, судя по топоту их сотня, приготовь своих!
- Ты с нами, Илэн? – спросил Дживс, передавая весть вожаку и командирам.
-Конечно, Дживс, не дергайся, отобьёмся!- утешила парнишку Илэн. Ей не хотелось обнадеживать его, но страх мешает побеждать, это она усвоила хорошо. Лучники и мечники приготовились отбиваться, женщины и дети спрятались за телегами, никто не шумел, не выкрикивал, все знали свои обязанности во время нападений и были готовы биться до последнего вздоха.
И вот волна отряда бешеных канибаллов Армады с дикими воплями, посвистами и улюлюканьем, налетела на обоз столкнувшись с обороняющимся племенем. Волки бились отчаянно, скупыми, четкими движениями расплескивая рычащих, словно животные, канибаллов на куски еще дергающегося мяса. Илэн не отставала, сначала она и еще десяток лучников расстреливали их с деревьев, но стрелы быстро кончились и спикировав с широкой ветки на плечи самого огромного человека – зверя она перерезала его горло, кувыркнувшись, метнула нож во второго. Затем отточенным движением достала меч, и завертелась в своем любимом танце, принося смерть и увечья всем, до кого доставало её оружие.
Но и среди Армады встречались хорошие бойцы, уже через минуту Илэн окружили плотным кольцом шестеро канибаллов, вооруженных секирами и обоюдоострыми топорами. Девушке совсем не улыбалось такое соседство, и она разорвала окружение срубив пару волосатых голов, подавшись назад она не глядя проткнула насквозь самого быстрого и зашипела от боли, ощутив, как лезвие топора скользнуло по спине. Но Илэн была очень быстрой и рубанув наискось с разворота руку потрошителя, метнула кислотную гранату в двух оставшихся живодеров. Их дикий слаженный вопль перекрыл шум боя, и оставшиеся канибаллы завопили, увидев мучительную смерть растворяющихся заживо собратьев. Но бой затихал, Волки отбились, и старались захватить хоть одного головоеда живым. Вулфрик, вожак племени отличался огромным ростом, широкими плечами и стройным, скорее жилистым нежели обладающим огромной мускулатурой телом. Но не было воина быстрее и выносливее его, и мастером высшей ступени он мог считаться и с мечом, и с топором и даже в стрельбе из лука показывал прекрасный результат. Молчаливый, неулыбчивый, но неизменно справедливый, он был бы хорош собой со своими прямыми черными волосами, смуглым лицом и черными глазами, если бы не шрам, рассекающий его щеку от края глаза и до подбородка. Узловатый, корявый шрам придавал его лицу хищное и жесткое выражение. Илэн всегда мысленно сравнивала его с Эйной, такая же строгость и вечный взгляд в себя, и никогда никакого отдыха, смеха и передышки. Вечная зима в его душе. «Интересно, сколько же ему лет, если он потомок святой Хеллы, подумала девушка, ну не четыре же сотни…»