– Нет, – говорил дракон, стараясь выпутаться из хватки эльфа, – все чистая правда. Не знаю в чем дело, но похоже на то, что ребенок правда твой!
Миано погрузил пальцы в свои рыжие кудри и присел на корточки.
– Да не может этого быть! – по тону не понятно, радовался он или досадовал.
– Не может быть или ты не хочешь, чтобы так было? – спросил Маркус. Эббет стояла тихо рядом, не шевелясь. Наконец Миано встал, повернулся к ней и порывисто обнял.
– Прости! Я был не прав. Ты выйдешь за меня? – она крепко обняла его и зарыдала. – Это значит да? Тогда я все подготовлю, после практики оформим отношения, хорошо?
– Да! – лучезарно улыбнулась сестра и они пошли в комнату к эльфу.
После пары часов предсказаний из палатки выкатился Макс.
– Все не могу больше! Получилось хоть, нет?
– Похоже да! – заверила его я. – Теперь сосредоточимся на подготовке соблазнения! Рекомендую тебе романтические отношения, а после свадьбы Эт и Миано, можешь приступать к грязным намекам.
– Слушаюсь и повинуюсь, – поклонился он.
Сама я торжествовала над выполнением сразу двух просьб: радовалась за сестру и за то, что смогла донести до Миано радостную новость.
Эльфийская столица.
Рэйн шел со мной рядом, нас сопровождали Тартис, Маркус, Шакрес и Констанс. Шли ночью. Кое какие дороги кладбища освещались, также имелись переносные фонари. Мы взяли парочку. Несмотря на такое количество мужчин, вооруженных и железом, и магией, чувствовалось беспокойство. Чем больше я нервничала, тем сильней сжимала руку Рэйна.
– Мы почти пришли, Алиса. Прости, что пришлось идти ночью. – Я кивнула и промычала себе под нос. – Если хочешь мы одни пойдем.
– А меня оставите на улице, как приманку для каких-нибудь зомби?
– Что ты говоришь, какие зомби? У нас бы давно настал конец света! – начал Шакрес. Маркус с ним активно соглашался, остальные же трое промолчали.
– Предлагаю на улице оставить тех, кто в зомби не верит! – деланно надулась я.
Наконец мы нашли надпись Лекош Эр’Тин. Она стояла последней в списке из примерно двадцати имен, очевидно предшествовавших родственников.
Констанс легко изменил камень входа на занавеску. Все-таки удивительная у него способность! Помещение, в котором мы оказались было маленьким и затхлым. Я ожидала увидеть «пункт назначения» сразу так сказать, но покойников и даже стеллажей для них не наблюдалось.
– Что это? Разве тут должно быть так пусто? – вслух спросила я, звук поглотили стены, будто облепленные сырой глиной. Тартис осматривал стены при помощи фонаря, Маркус принюхивался, Рэйн обнял меня за талию, встав очень близко. Констанс ходил туда-сюда через занавеску, потом принялся осматривать стены и пол.
– Я вижу, что нити уходят вниз. Тартис, ты видишь какой-нибудь люк? Возможно, настоящий склеп находится внизу, а тут только вход.
– Не вижу ни люков, ни рисунков, ничего. Как же открывают вход в склеп?
– Мун ёро, – сказал Констанс, прикоснувшись к полу. Послышался звук сыплющегося песка, звук механизмов, удары камней друг о друга. Мы рассредоточились по стенам. Я почувствовала влажность спиной даже через плащ. Наконец в центре голубым осветился вход.
– Что это за заклинание? – заинтересовался Шакрес.
– Чтобы открыть дверь, не зная ее секрета, скажи фразу «дверь откройся» на неродном языке. Это одна из некоторых фраз, что я помню. Но работает только в случае, наличия, во-первых, двери, а, во-вторых, джинна в вашей компании, – ухмыльнулся он. Шакрес только вздохнул и сочувствуя как бы сам себе покачал головой.
– Я пойду первым, – сказал Констанс, и начал спускаться. Свет фонаря покачивался, сигнализируя нам о мерности движения, а звуки шагов звучали гулко, будто эхо разносилось на многие мили или просто мое сердце увеличивало давление крови, чтобы лучше слышать? – Тут есть проход дальше. Будете спускаться?
– Стой на месте, сначала я осмотрю все, потом спустятся остальные, – сказал Тартис Акибара. Нас с Рэйном и Шакресом поставили в конец очереди.
Осмотр не выявил ничего подозрительного. Лестница, по которой мы шли, была выдолблена в отвесной стене высокой, но невероятно узкой пещеры. Из нее шел коридор, на потолке которого перемещались сотни светлячков, напоминая о синеве вечернего неба. Друг за другом, освещая путь двумя фонарями (один у первого путника, второй – у меня), мы двинулись в путь. Светлячки заволновались, напуганные чужеродным светом, многие слетались к фонарям, осматривая и нападая на предмет освещения и тех, кто стоял рядом. Я усердно отмахивалась. Вскоре заметила, что светлячков становилось все больше: вместо желтого свечения, мы увидели лишь сине-голубое, сверкающее.