Рядом с подвалом
– Ты точно уверен, что он прошел здесь? – спросил Густав. – У меня все запахи сейчас как один большой букет. Слишком сильный запах крови.
– Да, я уверен. Только, Густав, что мы будем делать теперь?
– Драться. Нам ничего не остается.
Они, стараясь не шуметь, скрылись в подвале. Густав боялся, что тут хитрое заклинание, которое вырубило бы их при встрече. Но нет. Ничего не произошло. Они выпустили когти на ногах и руках и вскарабкались на стену. Дорога по потолку заняла много времени. Зато ни один звук не потревожил охранников, которые то пробегали внизу, то патрулировали этот причудливый подвальный лабиринт. Макс подумал, нет ли у них какой-нибудь способности быть невидимыми и неслышимыми. Но проверять свою теорию не рискнул. Наконец они увидели нужную дверь. Ее сторожили. Двое. Вооруженные до зубов.
– И что дальше? – одними губами спросил Макс.
– Ты – левого, я – правого, – также ответил ему Густав.
Два синхронных прыжка, два перерезанных горла. Это могло сработать, если бы только люди были преградой. Теперь же две сущности вселились в Густава и Макса, покинув тела предыдущих хозяев. И встали у дверей.
Алиса
Кажется, я отключилась. Пробуждение было еще кошмарней, чем тревожное забытье. Меня облили водой, отчего все мое существо содрогнулось. Несколько рук сняли меня с алтаря, как есть в белье прислонили к деревяшке столба и заковали в наручники. У Элиона посинели губы и я поняла, что он мертв. Начала кричать, до хрипа, но все бесполезно. Он умер из-за моей глупости. Надо было сразу убить этого человека.
Между тем в помещение внесли нового персонажа: Маркуса. Насколько серьезными были его ранения не могла понять, так как кровавые разводы были буквально везде: на рубашке, открытых руках, ногах. Порезы на лице еще кровоточили. Вслед за ним внесли Шакреса. Примерно в таком же состоянии. Их обоих пристегнули к алтарю за боковые кольца. И облили водой.
– А теперь, господа, быстро читаем имя. – И мистер Пирс или как его там звали на самом деле повернул меня спиной к мужьям.
Молчание.
– Вы либо прочитаете ее имя, либо умрете! – жестко сказал голос.
– Ты можешь убить нас, – сказал Шакрес, – но имя мы прочитать не сможем. Мы не знаем этот язык.
– То есть вы не истинные Алисы?
– Нет, – глухо сказал Маркус.
– А как насчет твоего брата, Тартиса?
– Он тоже не истинный.
Пирс засмеялся. Хохотал. Но все как-то зло.
– Это просто немыслимо! У нее ни один из них не истинный! Как же бесит!!! – зарычал он последнюю фразу.
Я терялась в догадках от услышанной информации, кто же тогда истинный, может Рэйн? Наверное, истинный всего лишь один, тогда Рэйн им быть не может. Это к лучшему. Демон отпустил меня, и я смогла развернуться на дрожащих ногах. Он зажег два пульсара, чернильно-черного цвета. Без сомнений они предназначались моим мужьям.
– Готовься стать вдовой, Алиса! – и он запустил их. Время остановилось. Самая длинная секунда, отделяющая жизнь от смерти. Но шары остановились в нескольких сантиметрах от их лиц и превратились в цветы. По коридору разносился звон мечей. А около стены стоял Констанс с полыхающими зеленью глазами.
– Как ты используешь силу? – удивился наш тюремщик.
– Это всего лишь моя особенность. Я не владею магией, но владею изменением. Могу менять все, что угодно, даже магию твоего мира. Это сложно объяснить.
Констанс хлопнул в ладоши и тело Пирса превратилось в мячик вместе с артефактмаи. И темная сущность осталась без оболочки.
Я воспользовалась своей способностью и сущность рассыпалась искрами. Констанс хлопнул еще раз и тело мертвого Пирса лежало на сене.
– Он умер давным-давно, – склонился над ним. – И не был плохим человеком, просто оказался в неудачное время в неудачном месте.
Я почти не слушала, лечила мужей, потом Элиона. С последним не сработало, и я, забыв о собственных ранах просто рыдала в его холодное плечо.
За этим занятием, не заметила, как шум боя стих, вошли Тартис и Рэйн. Только появление грузной туши дракона отвлекло мое внимание.
– Я позабочусь о теле, – он достал словно из ниоткуда кристалл и запечатал в нем душу Элиона. – Сейчас вам всем стоит поторопиться в Сад Камней. Алиса, тебе осталась последняя просьба.