– Я вернулся. Эмили спит еще?
– Да, есть хочешь? – желудок предательски заурчал. Он быстро нашел чем перекусить. Достал алкоголь и выпил стопочку. – Ты будешь? – спросил меня.
– Нет, – я был занят бутербродами и вчерашней сосиской, к тому же не хотел, чтобы Эмили унюхала алкоголь. Она не особо любила его запах.
– Я все не могу поверить. Значит тройняшки не придумывали? Сны на самом деле происходили?
– Да, не уверен, что они все поняли. Тут… такая история… долго рассказывать. Дай еще чего-нибудь поесть.
– Ты только при Эмили на еду не набрасывайся, а то подумает, что ты голодал.
– На самом деле, без магии так непривычно, – выдал философски я, поглощая салат. Потом Ниан вытащил тарелку с фруктами.
– Ну чего ты шумишь, – послышался голос Тома, – совсем сдурел что ли, все спят, он посудой гремит и гремит. Шел бы в мастерскую… – он резко заткнулся, увидев меня, и неуверенно спросил: – Касс?
– Будешь? – показал на стопку Ниан.
– Буду… нет… буду… С ума сойти. Ты же умер.
– Умер, но не совсем.
– Да Эмили же беременна! – всполошился он. – Может повременишь с возвращением?
– Том! – одернул его Ниан.
– Ладно, я пойду разбужу остальных, – он ушел, почесывая макушку.
– Дай еще чего-нибудь.
– Слушай, нельзя столько есть с непривычки. Живот еще скрутит. Посиди минут двадцать хотя бы.
– Пожалуй, ты прав, – сказал я и принялся за чай.
В кухню скользнули Алекс и Лейн с квадратными от удивления глазами.
– Я думал это шутка, – сказал Лейн.
– Привет, Касс, как жизнь?
– Неплохо. А у вас?
– Похоже сегодня еще улучшится! – оптимист Алекс в своем репертуаре.
– Эмили скоро проснется. Пойдешь к ней? – спросил Лейн. Я поставил допитый чай, и мужья расступились передо мной. Я взлетел по лестнице, даже не заметив ее высоты. Знакомая дверь, знакомая кровать. Ее светлые волосы на подушке. Я осторожно присел на ложе любимой и дотронулся до руки, потом до щеки. Она пошевелилась и перевернулась на другой бок, лицом ко мне, так по-детски обняв одеяло.
Я наклонился и легко коснулся губ, чтобы не потревожить сон любимой.
– Алекс, – сонно пробормотала она, – дай поспать.
– Я бы предпочел, чтобы ты сказала другое имя.
Секунда и ее синие лучистые глаза охватили представленную картину.
– Кассиан! – встрепенулась она. – Это утренний сон? Я… не хочу просыпаться, – она лежала, боясь пошевелить хоть пальцем. Так делаем мы все, не желая спугнуть приятную дрему.
Я наклонился и обнял ее, ощутив легкую округлость живота.
– Просыпаться не придется, родная, ты уже не спишь. Я вернулся только утром. Сегодня утром.
Мы оба сидели на кровати и лихорадочно обнимались. Эмили тихо плакала.
– Я думала, что увижу тебя только в следующей жизни. Ты уже познакомился с детьми? Ты знаешь, их трое.
– Я знаю: Мик, Аля и Кир. Я видел их, находясь в другом мире, как они видели некоторые события того мира. Это длинная история. Но я очень-очень хочу обнять их и подружиться. Надеюсь, они воспримут меня правильно. Я не бросал их. Просто… так должно было случится.
– Они поймут… Я в этом не сомневаюсь.
Чуть позже, мы услышали топот ног.
– Сегодня я первая, – Аля влетела в спальню, показывая язык мальчишкам, а потом стала присматриваться к нам. – Папа? – догадалась она.
– Я часто показывала фотографию, – пояснила Эмили.
– А еще ты говорила, что он умер! – обиженно взвизгнула Аля и подбежала ко мне. Я выпустил жену из объятий, чтобы раскрыть руки навстречу дочери.
– Обнимешь папу?
– Да! – и повисла на шее. Я крепко обнимал ее и не мог до конца поверить, что все это мне не снится. В метре от нас остановились Мик и Кир.
– Идите сюда, я вас тоже обниму, – улыбнулся я им. Они как-то не очень решительно подошли, поэтому взяв в одну руку мальчишек, в другую девчонку, я покрутил их по комнате до радостного визга.
– Ура! Теперь у нас есть родной папа. Машке нос утрем сегодня! – провозгласил Кир.
– Пап, а научи нас что-нибудь делать. Что ты умеешь? – попросил Мик.