— Меня и в этот раз никто не посылал, сам удрал. Мои слова — это только предположения. А к чему этот разговор?
— К тому, что, если начнёшь создавать свой мир, не бери никого в жёны, подожди меня! Я только немного выращу ребёнка, а потом приду сама.
— Рехнулась? — я постучал пальцем по её лбу. — Я тебе приду! На порог не пущу — так и знай! Жизнь лучше фантазии, а тебя я готов ждать сто лет. К тому же я не собираюсь умирать и тебе не дам.
Этот дурной разговор был прерван появлением Олега.
— У меня есть новости, приятные и неприятные одновременно, — сказал он. — Во-первых, брат решил вас наградить.
— За какие заслуги? — спросил я.
— У тебя мало заслуг? Зачем говоришь глупости?
— Много, — согласился я. — О них знают человек сто-двести, а что подумают остальные? Что император наградил своего дружка?
— Этого можешь не бояться, — засмеялся он. — Те, кому нужно, в курсе, а остальные не будут знать об этой награде. Не интересно, что дадут?
— Мне интересно, — сказала Вера, — даже тошнить перестало.
— Казна выкупила усадьбу Алтуфьево. Её подарили тебе за особые заслуги перед отечеством. Ты у нас, конечно, богатый и мог бы сам потратить двести тысяч, но сейчас не нужно тратиться, да и не продал бы тебе её бывший владелец. Брат уломал его, пообещав дворянство, ну и ещё кое-чего. Усадьба шикарная, хоть и похуже нашего дворца. Есть большой пруд и парк. И от нас только в двадцати километрах. Кроме того, тебя наградят орденом и повысят чин.
— Куда уже выше! — проворчал я. — Чин с орденом тоже дадут инкогнито? И из-за чего этот дождь монарших милостей?
— Вот теперь я верю в то, что тебе больше семидесяти лет, — засмеялся Олег. — Бурчишь как старый дед, вместо того чтобы радоваться.
— А если сказать прямо? Нас выгоняют из дворца?
— Не ожидал от тебя такой глупости, — обиделся он. — Дурак.
— Ладно, извини, выбрал неудачное слово, но ведь угадал? Нужно съезжать?
— Ваши родители останутся здесь, — ответил Олег, — и эти комнаты у вас не забирают. Можете приехать в любое время. Вам опасно оставаться у нас во дворце. Сам же против того, чтобы с тобой ходила охрана. Здесь бывает слишком много разных людей, даже в этой части дворца. Выкрасть тебя не смогут, а зарезать — запросто. В этом деле искусников хватает: сунут нож в спину, и не поможет всё твоё искусство.
— А там? — спросил я. — Тоже охрана?
— Дом очень большой, парк тоже не маленький и окружён хорошей оградой. Вот она и будет охраняться, а внутри ходите, куда хотите. Можете выезжать к друзьям, но только с охраной. Лучше, конечно, чтобы приезжали к вам. В доме есть телефон и будут две машины: разъездная и для всяких неожиданностей. Служанка только одна для готовки и уборки в доме. Стирать будут на стороне. Кажется, ничего не забыл.
— А что в твоей новости печального?
— Печально, что я не смогу каждый день видеть такую неблагодарную свинью, как ты, — ответил Олег, — а Елена будет скучать по Вере. О брате не говорю, сам должен понимать. Учти, что телефон обычный и по нему нельзя говорить ни о чём важном. Да, когда у Веры подойдёт срок, её заберут в специальную лечебницу. Роды примут прекрасные специалисты. Нужно ценить, как о тебе заботятся друзья, а не кривить морду.
— Ты же знаешь, что я на вас не обижен, — примирительно сказал я. — Когда переезжать?
— После окончания войны. Сейчас ты нужен здесь. Только постарайся потерпеть и никуда не ходить без охраны, и жену не пускай. Трудно, что ли, позвонить и немного подождать? На этих ребятах не написано, что они охранники.
Он ушёл, и мы остались вдвоём. Мать обзавелась множеством подруг и редко проводила время дома, а отец должен был прийти со службы только через два часа.
— Я вижу, что ты не рад, — сказала Вера, садясь мне на колени. — Вспомнил лагерь?
— Нет, здесь другое, — ответил я. — В лагере нам ограничили общение и не пускали за ограду. Почти тюрьма, только размером с посёлок и комфортабельная. Здесь мы можем дружить, с кем хотим, и ездить везде в пределах Москвы. Свобода, хоть и ущербная, но другая появится очень нескоро. Там безопасней, но и скучней, потому что в гости не наездишься. Значит, придётся коротать время друг с другом и с охраной. Что-то выиграем, что-то проиграем.
— Выиграли двести тысяч, — напомнила она, — а ты действительно скривился, как будто хлебнул уксуса.
— Мы могли и сами купить эту фазенду и потребовать охрану. Понимаешь, малыш, для меня деньги уже давно ничего не значат. Когда их слишком много и мало тратишь, о них вообще забываешь. Фазенда? Это что-то вроде имения. Моё поведение не связано с этим подарком или почти не связано. Просто я сейчас жду, чем всё закончится, и боюсь! В моих знаниях есть преимущества и недостатки. Недаром говорят, что меньше знаешь — крепче спишь.