— Можно ли это прекратить? — спросил он.
— Тринадцатый — застонали человеки, — Найди тринадцатого…
— Я не знаю, кто такой Тринадцатый и где его искать. — ответил Подменыш. — Но, возможно… Не видел ли кто из вас красивого юношу, белолицего и золотоволосого?
— Мы видим лишь друг друга… — вздохнул один.
— Твоя память одеревенела вместе с телом! — насмешливо скрипнул другой, — а я помню, как нечистые тащили в лес золотоволосого младенца. А вскоре ветер донес слух, что дерево не смогло его сожрать и выплюнуло.
— Братья шелестели, что за ним пришла зеленая женщина. Она утащила дитя с собой.
— Поброди среди нас, может найдешь того, кого ищешь. А если встретишь Тринадцатого, попроси его помочь нам.
Подменыш поклонился несчастным и побрел вглубь леса. Он заглядывал в человеческие лица и искал королевского сына, похожего на свою прекрасную мать.
Он спотыкался о корни, падал, поднимался, выдирая края одежды из цепкого плюща. А со всех сторон слышались тяжелые стоны:
— Тринадцатый… Найди тринадцатого…
И так тоскливы были эти стоны, что Подменыш закрыл руками уши и бросился бежать. Он мчался куда глаза глядят, без дороги, лишь бы не видеть полусъеденных людей, лишь бы не слышать их.
Но в ушах звучало:
— Найди… найди тринадцатого!
Он бежал, натыкаясь на деревья, пока не зацепился за корень и рухнул без сил.
Все смолкло. Подменыш привстал и огляделся. Он лежал на полянке, окруженной все теми же деревьями. Теперь они молчали. Посреди полянки, среди низкой травы темнела яма — словно когда-то в ней росло дерево. Он поднялся с земли. Место показалось ему знакомым, он решил, что видел его во сне.
И вдруг ветер зашумел в верхушках деревьев, они закачались, согнулись до самой земли и застонали несчастные, вросшие в деревья. И омерзительные твари стали выходить на поляну.
У одних лица были на животах, у других было по два лица, у третьих вместо ног извивались змеиные хвосты, покрытые зловонной слизью, а некоторые напоминали его самого, такого, каким он увидел себя в зачарованном зеркале. Глаза их горели голодным огнем, жадно облизываясь, они припадали к деревьям и пили их сок, и стонали люди, вросшие в деревья.
И когда нечистые насытились, ветер утих и на поляну вышла женщина. Ее можно было бы принять за человеческое существо, не будь она зеленой с головы до ног. Нечисть почтительно склонилась перед ней.
— Здравствуй, сынок, — обратилась она к Подменышу, — зачем пожаловал?
— Я пришел, чтобы разыскать королевского сына и вернуть его несчастной матери. Она обезумела от горя, а король считает, что ее душой завладел нечистый. На рассвете ее бросят в яму с огнем. А я не могу этого допустить.
Зеленая женщина захохотала, так, что задрожала земля, застонали деревья, а нечистые вторили ей визгливым хохотом.
Отсмеявшись, она сделала знак нечистым и те разом умолкли.
— Ты родился в плохую ночь — сказала Зеленая. — На небе взошла Белая звезда, враг нашего рода. В такую ночь мы лишаемся сил. Эта звезда восходит раз в тысячу лет, и угораздило же тебя родиться под ней! Ты, мой Тринадцатый сын, моя надежда, стал обладателем светлого сердца! Ты не годился мне в наследники. Нечисти не положено сострадательное сердце.
И лишь спустя столетья я нашла королевского сына — тринадцатого потомка в роду дурака-крестьянина. Того, что выменял родное дитя на королевский трон.
— Что ты сделала с королевским сыном?
— Я оставила тебя в его колыбели, а его забрала и растила как родного. У него оказалось сердце что надо! Он и станет моим наследником... — Зеленая с гордостью оглядела деревья и стонущих, полумертвых людей.
— А вот и он, мой драгоценный...
Из леса вышел золотоволосый юноша, высокий, стройный, как две капли воды похожий на королеву. Точь-в точь такой, каким Подменыш привык считать себя. Только глаза его были холодны и прекрасное лицо ничего не выражало.
— Срок моей жизни подходит к концу, — вздохнула Зеленая, — и я должна оставить после себя наследника, хозяина леса. С первым лучом солнца я превращусь в дерево, но буду жить вечно. Мой мальчик позаботится о том, чтобы мне приносили самых сладких детишек… — Зеленая облизнулась и ласково потрепала Приемыша по горделиво вскинутой голове.
И в этот миг луч солнца пронзил золотистые кудри Принца, зеленая рука покрылась темной корой, и через мгновенье Зеленая обратилась в высокое дерево, а ее свита пала ниц перед новым королем. Только Подменыш остался стоять как стоял.
— Почему ты не падаешь передо мной ниц вместе с остальными? — нахмурился Приемыш.
— Я пришел не за тем, чтобы присягнуть тебе на верность, — спокойно отвечал Подменыш.