Машина слегка наклонилась на бок, ее правое колесо находилось на дне кювета. Бампер и решетка радиатора были перепачканы давно засохшей кровью. Дверь у водительского сиденья оказалась открыта, но никаких следов шофера не наблюдалось. Филипп первым забрался внутрь. Температура в кабине соответствовала уличной. Поежившись, юноше пролез в перед и уселся на дерматиновое сиденья, которое неприятно поскрипывало. Виолетта, забравшись следом, захлопнула за собой дверь. Кое-как устроившись, она принялась вытирать пот с лица и восстанавливать дыхание. Несмотря на то, что они закрыли все двери, до них доносился приглушенный вой зараженных.
– Надо было вернуться и помочь им… – шепотом пробормотал Филипп, уставившись в пол, – как мы могли их бросить…
– Чувак, ты совсем дурак? – огрызнулась Виолетта, – они нас выгнали, грозились грохнуть, забыл?
– И что? Там же дети! – не унимался Филипп, – Руслан бы…
– Он сдох! – чуть не плача, крикнула Виолетта, – забудь ты про них! Нам самим сейчас спастись надо!
Филипп замолчал на несколько секунд, вглядываясь в темноту, где уже едва можно было различить силуэты близ стоявших деревьев. Он пытался отогнать от себя мрачные мысли о судьбе Руслана и всех остальных, но доносившиеся из чащи вопли зараженных мешали ему сосредоточиться.
– А может, нам и не стоит выживать? – наконец, произнес он, – нас ведь все равно убьют… Что эти твари, что другие люди…
– Дело твое, – Виолетта отвернулась в сторону, – я просто так помирать не собираюсь!
– Так и куда мы пойдем? Что предлагаешь делать?
– Не знаю, разберемся! – нервно отмахнулась Виолетта, – а пока давай просто подождем утра.