Черви. (Берет червяка и показывает сыну, как держать удочку, наживляя крючок.) Смотри сюда!
Старик. Да, отец!
Дежурный. Вот как это делается.
Старик. Да, отец.
Дежурный. И еще раз обернуть вокруг. (Забрасывает удочку.) Это не моя удочка?
Старик. Твоя, отец.
Клошар, сидящий особняком.
Клошар. Там внизу на канале сидят одиннадцать рабочих-иностранцев, но говорят они только по-турецки. Человек, который экономил на стройматериалах, так что мост потом взял и рухнул, сидит выше на канале и по-турецки ни бельмеса не понимает.
Пастор. Что вы хотите этим сказать?
Клошар. Господин пастор, никакого суда не существует.
Дежурный, который ловит рыбу, и Старик рядом с ним.
Дежурный. И ты просто ушел из дома, когда мать была одна, — в Испанию!
Старик. Да, отец.
Дежурный молчит, глядя на удочку.
Пешком через границу, потом поездом в Лион, где у меня был адрес, оказавшийся неправильным. Я показал свою записку, улицы с таким названием не было и в помине, но таксист явно был в курсе дела. Он провез меня бесплатно через весь город, нас накормили, дали тридцать французских франков и билет в Марсель — где я впервые увидел море. У жандармерии в Марселе тогда был приказ арестовывать таких людей. Нам пришлось шататься в гавани, пока один жандарм сам не подал нам знак. Судно было грузовое, французское, на следующее утро мы сошли на берег в Валенсии…
Дежурный вытаскивает удочку, на которой ничего нет.
Две недели спустя мы были па фронте.
Катрин в белом кресле-качалке; Молодой мужчина в военной форме смотрит, как она качается.
Ксавер. Слышишь, Катрин, что я тебе говорю?
Катрин. Слышала.
Ксавер. Я с тобой говорю, Катрин.
Катрин. Знаю я твои проповеди.
Ксавер. По-моему, то, о чем я говорил, вовсе не ерунда. Из-за языка. Я не лингвист, но мы оба знаем: язык, который тебе нужен, это мужской язык. Отчего ты каждый раз цитируешь Зигмунда Фрейда? Оттого, что у вас пока нет своего языка — языка женщин. Как женщине выразить свое самоощущение посредством этого мужского синтаксиса? Когда я читаю, что пишут современные женщины, я понимаю это слово в слово, а это означает, что женщина, если хочет себя выразить, должна мыслить, как мужчина: под давлением этого синтаксиса, который мужчина создал для себя. Ни единого предложения без глагола… Ты слушаешь?.. Хотелось бы мне услышать, о чем думаешь ты, Катрин, ты сама, Катрин, ты как женщина. Вот что я имею в виду: лишь когда женщина однажды найдет свой собственный язык, когда ты сама увидишь себя и выскажешь, что ты чувствуешь, ты сама, Катрин, ты как женщина, а не то, что за вас насочинял Зигмунд Фрейд или другой представитель сильного пола…
Катрин (перестает качаться и смотрит на него). Ксавер, мы мертвецы.
Он, похоже, не слышит.
Ксавер. Десять дней я ждал тебя.
Катрин. Я выслушала все, что ты намеревался сказать. Мы можем повторить все еще раз, но ничего не изменится, Ксавер. Постепенно начинаешь это понимать. Ты сказал, у меня слабовато с умом, и, возможно, ты прав. Мы орали друг на друга. Мирились, чтобы начать все сначала: целовались, вместе готовили еду и вместе ездили на море, жили под одной крышей…
Ксавер. Разве мы не мирились?
Катрин. Да, Ксавер, бесконечно.
Ксавер. Несмотря на это, ты ушла.
Катрин снова качается.
Почему ты молчишь?
Катрин. Я поняла.
Ксавер. Что ты поняла?
Катрин. Что мы только повторяемся. (Перестает качаться.) Мы мертвецы, Ксавер.
Дежурный удит рыбу. Молодой пастор стоит возле Дежурного.
Пастор. Как называется этот ручей?
Дежурный. Хорошо сказано! Когда-то это был ручей. До того, как построили завод. Вы гляньте разочек в воду! В мое время, бывало, посмотришь в воду, и видишь дно, хоть в пасмурную, хоть в солнечную погоду, в любое время суток. Поглядите, течет ли эта вода вообще. Я не вижу.
Пастор. Я хотел задать вам один вопрос.
Дежурный. Только покажу сыну, как ловят рыбу, а он опять возьми да уйди. Я ему уже сто раз показывал. Никогда не научится.
Пастор. Это был ваш сын?
Дежурный. Я дипломированный механик. Разве человек виноват, что он безработный? Я влез в долги, чтобы взять в аренду маленькую бензоколонку…
Пастор. Фирмы Шелл.
Дежурный. Откуда вы знаете?
Пастор. У вас на спине написано. (Пауза.) Здесь никакого времени суток не бывает.
Дежурный вытаскивает удочку, на которой ничего нет.
Как вы умерли?
Дежурный (снова забрасывает удочку). Спросите у моего сына!
Клошар сидит особняком.
Клошар. Почему он не спросит меня? Я умер по пьянке. Вероятно, замерз. По пьянке. Собственно говоря, я знал, что нас ожидает.