Дон Гонсало. «Все это, — сказал он, — принадлежит вам»…
Отец Диего. «Берите и наслаждайтесь!»
Дон Гонсало. Да.
Отец Диего. Пахло пряностями…
Дон Гонсало. Да.
Отец Диего. Дальше!
Дон Гонсало. Девушки понимали лишь по-арабски, иначе дело никогда не зашло бы так далеко. Они меня стали раздевать… А как я мог им объяснить, что женат и что у нас, христиан…
Отец Диего. Они вас раздевали?
Дон Гонсало. Мухамед их обучил этому.
Отец Диего. Дальше!
Дон Гонсало. Отец Диего, я согрешил.
Отец Диего. Говорите.
Дон Гонсало. Согрешил в мыслях.
Отец Диего. То есть как — в мыслях?
Дон Гонсало. Я проклял верность.
Отец Диего. А что было потом?
Дон Гонсало. Проклял семнадцать лет супружеской жизни!
Отец Диего. Потом что было?
Дон Гонсало. Потом?..
Отец Диего. Не дрожите так, дон Гонсало, говорите откровенно. Небу и так все известно.
Дон Гонсало. Потом…
Отец Диего. Все мы грешники.
Дон Гонсало. Потом ничего не было.
Отец Диего. То есть как — ничего не было?!
В праздничных нарядах входят донна Эльвира, Тенорио, дон Родериго, три кузена, девушки, мальчики с кадилами, трубачи.
Донна Эльвира. Мой супруг, все готово. Ладан и трубы — как семнадцать лет назад. Захотелось вновь стать молодой…
Дон Гонсало. Где жених?
Донна Эльвира. Он — чудо!
Дон Гонсало. Я спрашиваю, где он.
Дон Родериго. Мой друг Дон Жуан просит извинить его за то, что он вчера не был на празднестве. Он очень устал после долгого пути, и ему хотелось немного отдохнуть, прежде чем показаться невесте и ее родителям. Но он проспал в саду до утра, до самых петухов. Мне поручено передать вам это. Ему очень стыдно, и он не решается прийти на собственную свадьбу, пока его не простят.
Донна Эльвира. Не решается прийти! Это самый учтивый жених из всех, каких мне приходилось видеть. Не знаю, чего бы только я ему не простила.
Дон Родериго отвешивает поклон и уходит.
Я случайно увидела его в лоджии и подошла к нему сзади. Я спросила его, почему он грызет ногти. Он только взглянул на меня. «Донна Анна?» — спросил он, смутившись, словно я его невеста, словно он забыл, как она выглядит. Словно я его невеста! Он даже не попрощался со мной, когда я подобрала юбку, чтобы уйти. Он только смотрел на меня. Я это видела в зеркало. Он был в каком-то трансе, весь погружен в себя…
Тенорио. Надо надеяться.
Донна Эльвира. Словно перед казнью.
Трубы. Входят дон Родериго и Дон Жуан.
Тенорио. Мой сын!
Дон Жуан. Папа!
Тенорио. Обычай требует, чтобы я произнес несколько слов. Но одному Богу известно, как разрывается мое сердце: ведь я в первый раз вижу тебя в роли жениха — в первый раз! Мои друзья уже, наверное, поняли, что я хочу этим сказать: в первый и, надеюсь, мой сын, в последний раз…
Донна Эльвира. Мы поняли.
Тенорио. Обычай требует…
Отец Диего. Вы покороче.
Тенорио. Дай-то Бог, дай-то Бог!
Дон Жуан опускается на колени, чтобы принять благословение.
Донна Эльвира. Как он прелестен в этой позе!
Отец Диего. Что вы сказали?
Донна Эльвира. Как он прелестен на коленях.
Дон Жуан встает.
Дон Гонсало. Сын мой!
Дон Жуан. Отец!
Дон Гонсало. Я тоже не мастер произносить цветистые речи, но слова мои идут из глубины сердца, и поэтому я буду краток.
Дон Жуан снова становится на колени.
Пришел час…
Донна Эльвира. Больше он ничего не придумает. Отец Диего, пусть трубят трубы. Он уже ничего не придумает. Я его знаю.
Дон Гонсало. Пришел час…
Тенорио. Дай-то Бог!
Дои Гонсало. Дай-то Бог!
Оба отца бросаются в объятия друг друга. Играют трубы.
Входит невеста под фатой в сопровождении донны Инес.
Красивая церемония заканчивается тем, что Дон Жуан, весь в белом, и невеста — тоже в белом, но под черной фатой, становятся друг перед другом. Между ними — отец Диего.
Все остальные на коленях.
Отец Диего. Господи! Кто может пребывать в жилище твоем? Кто может обитать на священной горе твоей? Тот, кто ходит беспорочно, и действует по правде, и говорит истину в сердце своем. Кто клянется, хотя бы себе во вред, и не изменяет. Поступающий так не поколеблется вовек. Аминь!
Трубы.
Ты, донна Анна, дочь Гонсало из Уллоа, командора Севильи. И ты, Дон Жуан, сын Тенорио, банкира Севильи. Вы оба, одетые женихом и невестой, пришли сюда по свободной воле ваших сердец, чтобы сказать правду перед Господом, вашим Создателем. Ответьте же мне ясным и полным голосом на вопрос, который я задаю вам перед лицом Неба и людей — ваших свидетелей на земле: узнаете ли вы друг Друга?