- Мон сеньер... - Мужчина приблизился и протянул руку для поцелуя, Шарлота коснулась ее губами - вы подкрадываетесь как кот, монсеньёр, мне всегда было любопытно, деретесь вы так же?
У мужчины подпрыгнули в верх соболиные брови
- Как кот? С противными воплями?
- Делая все, чтобы не довести дело для драки, максимально устрашая противника, но если таки доводится драться - используете все доступные все средства.
- Щарлотта, вы порой умеете ... удивлять. Надеюсь, что не только словами. - взгляд кардинала скользнул по распахнутому вырезу пеньюара.
-Вот так обычно, монсеньер, тое прекрасное тело, не дает разглядеть...
- ...ваше прекрасное тело, во всех его искусительных моментах - ловко закончил мужчина слегка надув губы. Породистое лицо стало сразу похоже на мордочку милой собачки спаниеля. И как он умудряется? Говорить таким голосом, что внизу живота собирается комок, играть мимикой похлеще заправского шута, и не выглядеть смешно.
Кардинал Пунцоне, представитель довольно древнего дворянского рода. Хотя похвастаться славными предками особо повода не было. Ни хитроумных политиков, ни известных полководцев, даже интриганов священников. Зато у самого кардинала хватало и хитроумности, и стратегического мышления, а уж про интриги и говорить нечего. Небыло у Пунцони больших абиций, не стремился он к папской тиаре. Даже в семерку приближенных к папскому трону не стремился. У мужчины была другая страсть. Тайно наслаждаться властью, осознавать, чувствовать как от движения нитей, что в его руках, где то пляшут куклы.
- Монсеньер, если бы не ваш сан, дающий уверенность в непременной добродетели, - Шарлота скользнула взглядом по лицу монсеньора, аскетизмом отнюдь не отмеченному - то я бы смела подумать, что вас интересуют женские прелести, в частности мои...
- Смейте, смейте синьора Шарлота - улыбнулся задорно, по-мальчишески - и думайте, а мой сан, он на то и есть, чтобы давать уверенность...
Фраза была произнесена таким тоном, что даже у Шарлоты, француженки весьма свободных взглядов, загорелись ушки. Этот священник не впервые подначивал её таким образом, однако никогда не переходил границ даже в малости. И, что еще больше привлекало в нем молодую женщину, невозможно понять держит ли Клаудио Пунцоне обет целомудрия, или тайком предается греху разврата.
Шарлотта томно опустила глазки, в очередной раз признавая поражение, но не теряя надежды. И не то что бы ей был очень нужен роман с этим молодым интриганом в сутане, просто цепляло самолюбие. Ну как так? Подчас видя то, о чем другие мужчины могли только мечтать видеть, кардинал умудрялся оставаться насмешливо равнодушным к её чарам и женским прелестям.
Точно, сели не спит тайком с селянками, то во всю занимается рукоблудием, мысленно припечатала определение монсеньеру Шарлота, и довольная таким разрешением вопроса, с кошачьей грацией потянулась к блюду с персиками.
- Итак, монсеньёр, последние инструкции?
- Да, синьора, Как я уже говорил, среди окружения Русского императора есть мнение, что царь... самозванец. Самозванец, подмененный Меньшиковым и его сотоварищами в 1689
году, во времена великого русского посольства в Европу...
- О мой Бог! Это же почти четверть века прошло, чего они так долго думали? Раньше не могли заметить подмены?
- Шарлотта, я считал Вас несколько умнее...- Кардинал поморщился - никто ни о чем не думал, просто тогда партия, играющая против царя, потрепала сокрушительное поражение ознаменованное, кстати, массовыми варварскими казнями. Потом были... э... другие планы по поводу расстановки сил в Московии, да и государь стал как-то популярен, появилось много сторонников, единомышленников...
- А теперь Московия мешает Риму?
- Не Московия, а её государь реформатор, с его демократичными замашками, где это видано, первое лицо государства - бывший разносчик, низкого сословья, императрица - крестьянка, взятая при военном обозе! - кардинал капризно оттопырил нижнюю губу. - он не предсказуем, этот царь, и кем бы он ни был, он опасен, и не только для Рима.