У меня как будто бы глаза открылись: словно я увидела Адама с какой-то невозможной стороны. Не берусь судить, как он делал свои умозаключения, но каким-то образом ему удалось в паре предложений озвучить то, что я не могла сама себе объяснить несколько месяцев.
— Ну, ок, — согласился Миккель. — И, короче, ты такая бросила всё и ай-да колесить по миру на последние деньги?
— Не совсем… Сначала меня выгнали с работы. Что тоже дестабилизировало меня. Я осталась, как говорят русские, у разбитого корыта. Но мне неожиданно помог один человек. Я не просила его о помощи. Он просто пришёл и рассказал мне о своих чувствах. Ответить ему взаимностью я не могла. И всё-таки он сделал мне подарок на прощание — дал баснословную сумму…
— Просто так?! — у Мика чуть глаза не вылетели из орбит.
— Просто так, — подтвердила я. — Мне не хотелось принимать его подарок. Но он настоял. Отдал мне деньги и исчез.
— Да ну, хрень какая-то!
— Почему? — обратился к Мику Адам. — Это довольно типичное поведение для заинтересованного мужчины в отношении объекта симпатии. Некоторые дарят украшения или другие драгоценные предметы. Ксюшин поклонник подарил ей крупную сумму денег.
— Вот ты бы своей Элис просто так подарил деньги?! — не унимался датчанин, которого, как хомячка, разрывало от возмущения.
Мистер Джонс несколько секунд размышлял.
— Да, — сказал он. — Если бы Элис попросила сделать ей подарок в виде посильной для меня суммы, я бы подарил ей деньги.
— Не знаю, обрадую тебя или нет, но твоя Элис, скорее всего, подставила тебя как раз ради денег. Она бы, наверное, сейчас сдохла, если бы узнала, что можно было разжиться на тебе без особого труда, не выдумывая бреда про изнасилования.
Адам молчал. Каким-то образом я поняла, что значит его молчание. Полное отсутствие видимых эмоций на самом деле сейчас скрывало под собой целый шквал тяжёлых, убивающих чувств.
— Мик, это слишком жестоко, — сказала я, пытаясь пристыдить обидчика. — У тебя нет права так поступать.
— Ну, кто-то же должен объяснить нашему американскому мальчику, что пора прекратить верить в радужных пони! В мире полно таких тварей, как эта Элис, которые только и ищут простачков, чтобы обчистить их до нитки!
Выдержав его свирепый взгляд, я после паузы спокойно произнесла:
— С удовольствием сейчас послушаю о твоей Элис.
Мик ещё въедался в меня глазами, но я, как ни в чём не бывало, слезла с кровати и подошла к Адаму, который застыл в одной позе, будто бы навечно.
— Адам, ты как?
Он еле заметно вздрогнул.
— Да, большое спасибо. Я в порядке.
— Можно я сяду к тебе на колени?
— Э… Да. Можно.
Я обвила его за шею, погладила по голове, посмотрела на Мика. Он был явно шокирован моим поступком, чего я и добивалась, помимо того, чтобы утешить Адама.
— Мне очень жаль, — сказала я Джонсу и снова провела рукой по его мягким, послушным волосам.
— Я полагал, — ответил он, — что у нас с Элис бескорыстные отношения.
— Так и было. Но только с твоей стороны. Мне неприятно тебе это говорить, но, к сожалению, Миккель прав.
— Да, теперь я это понимаю.
— Ну, что? — я обратилась к Мику. — Бравый викинг готов поведать свою историю несчастной любви?
— С чего ты решила, что моя история о любви? — с вызовом парировал датчанин.
— Будь она о чём-то другом, мы бы не очутились все здесь в такой компании.
Хмыкнув, Мик пересел с пола на кровать, забрал себе бутылку с остатком виски, хлебнул прямо из горла.
— Я родился в датской деревушке, — начал он, — далеко от Копенгагена. Захолустье. Живописное, но захолустье. Отец мой был рыбаком, хотел, чтобы и я пошёл по его стопам. А я не хотел. Я хотел книги писать, по миру ездить, общаться с разными людьми. В общем, не хотел прозябать в глуши. Ну, и поехал я искать счастье в столицу. Денег особо не было, перебивался разными заработками. Попутно писал что-то, пытался как-то протолкнуться. Понятно, что ничего у меня не получалось. А однажды познакомился с женщиной. Красивой. Богатой. Замужней. Она говорила, муж у неё импотент. Вот я и представлял его каким-то чмырём. А оказалось, он в полиции служит. В главном управлении Копенгагена. Конечно, если б знал, не сунулся бы. Хотя она мне правда нравилась. Может, пережил бы и без неё, но, блять, сильно тянуло. Муж этот однажды вернулся домой пораньше. Помахались мы с ним. И он мне в итоге сам предложил: либо я исчезаю с глаз долой из страны, либо пойду по статье нападение на полицейского. Я выбрал исчезнуть. К тому же мне работу актёрскую предложили, здесь в Стамбуле, я и уехал.