Впрочем, до того, как в зале сверкнула последняя молния, сгорело еще немало хойделандеров. Но это все равно не изменило перевес сил в битве. И как только гости лишились своего единственного оружия, они утратили все остатки боевого духа. Часть из них, поняв, что сопротивление ничего не дало, упала на колени и взмолилась о пощаде. А остальные пустились бежать вглубь замка в отчаянной надежде отыскать другой выход.
Неведомо, улыбнулась ли кому-то из вторых удача, но мольбы первых помогли им не больше, чем блеяние – ведомым на бойню овцам. При виде обгорелых собратьев островитяне начисто забыли о милосердии. Вновь до Баррелия долетели удары кромсающих человеческую плоть мечей и секир, а также хруст костей и чавканье кишок, вываливающихся на пол из вспоротых животов. И снова расправа не затянулась. Все курсоры разделили судьбу первосвященника, поплатившись за смерть Гвирра Рябого тут же, не сходя с места.
– Оденьте это, Великий сир! – обратился к тетрарху ван Бьер, протягивая ему свою накидку. Сам же монах подобрал меч, что выпал из руки одного из мертвецов, натянул на голову чью-то опаленную шапку и стал отличаться от браннеров лишь отсутствием бороды. Что в непроглядном дыму, заполонившем зал после молниевого шторма, не слишком бросалось в глаза.
С Вальтаром все обстояло сложнее, но у Баррелия была мысль, как провести его через разъяренную гибелью короля толпу.
– Притворитесь обожженным, – наказал монах, протягивая тетрарху обрывок сгоревшей тряпки. – Вымажьте сажей лицо. А как пойдем – хромайте, стоните, кашляйте… Короче, хорошенько мне подыграйте.
– Все ясно, – кивнул Вальтар. И, взяв рассыпающуюся в руках тряпку, растер ее прах по лбу и щекам, которые тут же приобрели цвет как у лежащих повсюду обугленных трупов.
– Сойдет, – подытожил кригариец, осмотрев чумазого спутника. – А теперь идемте – времени у нас в обрез.
Артист из Вальтара Третьего получился убедительным. Закрыв ладонью половину лица, он начал громко стонать, кашлять и припадать на одну ногу. А ван Бьер, ведя его под руку, покрикивать на встречных хойделандеров:
– Расступись, не мешайся! Пропусти раненого, брат! Дай дорогу, кому говорят! Ради всего святого, брат, позволь пройти!
Смрад горелых тел в зале едва не выедал глаза. И никто не усомнился в том, что Баррелий ведет на свежий воздух взаправдашнюю жертву курсорских молний. Тем паче вокруг хватало других сердобольных, что помогали обожженным, но выжившим соратникам.
Да никто к беглецам и не присматривался. Весть о том, что Симариус сжег Гвирра, пятерых воевод и еще десятка три братьев, ошеломила дружинников. Никто, естественно, по павшим слез не лил. Островитяне выражали скорбь иначе: забористой бранью и разгромом мебели. Хотя все их проклятья улетали в пустоту. Убийцы короля были не просто умерщвлены. Опоздавшие на расправу дружинники не могли даже плюнуть на их трупы, поскольку те были изрублены на части и разбросаны по всему залу.
Баррелий надеялся, что облетевшая хойделандеров горестная весть соберет их всех у тела Рябого. Ну а беглецы тем временем выберутся за крепостную стену и скроются во мраке. Но нет, не судьба. Как оказалось, люди Кормила не покинули свой пост, хотя сам Годурр, очевидно, убежал в тронный зал, поскольку его у ворот не наблюдалось. И убежал не один – стражников осталось всего пятеро. Почти вдвое меньше, чем было до этого. Но все равно больше, чем того хотелось бы монаху.
Обнажив мечи, Сломанные Весла заперли ворота на засов. И теперь с тревогой взирали на охватившую замок суету, окликая каждого, кто пробегал неподалеку, но всем было не до них. То, что король мертв, они наверняка уже выяснили – крики об этом доносились отовсюду. Но иные подробности стражникам вряд ли кто-то рассказывал.
Ван Бьеру меньше всего хотелось разговаривать с привратниками, особенно в компании с низвергнутым правителем Эфима. Вот только Сломанные Весла знали кригарийца в лицо. Да и Вальтара Третьего, вероятно, могли опознать. Но даже если не опознают, богатая одежда под его накидкой наведет их на правильные мысли.
Как бы то ни было, но искать другие выходы было не резон. Тем более, что их вообще могло не быть. И ван Бьер повел тетрарха прямиком к воротам, объясняя на ходу, что тому предстоит делать.
– Как только появится шанс, Великий сир, и я крикну «Бегите!», так сразу убегайте вниз по дороге, – наказал ему кригариец. – Я задержу стражников и потом постараюсь вас догнать. Но если не смогу, у подножия холма вас должны встретить. Человеку, который окликнет вас и спросит, далеко ли отсюда до Канса, нужно ответить «Гораздо дальше, чем до Балифорта», и тогда он отведет вас в укрытие. Запомнили?