– Только тех, которые могут доказать, что они не пустозвоны. Я ведь мнительный по жизни. С детства никому не верю на слово – предпочитаю сам потыкать мечом противника и узнать, чего он стоит. А то, что человек, называющий себя колдуном, машет руками и орет белиберду, которую он считает заклинаниями, меня не впечатляет. Также, как ярмарочные фокусы, которые мне частенько пытались выдать за магию.
– И скольких настоящих магов ты видел?
– Встречался с парочкой. Один подчинил себе моих товарищей, взглянув им в глаза и велев напасть на меня. Другой, когда мы зажали его в угол, взял и растворился в воздухе. Причем безо всяких заклинаний и жестов. Вот это я понимаю – колдовство! А стращать меня проклятьями, которые обрушаться на мою голову невесть когда – удел шарлатанов. Таких мы в свое время убивали безо всякой жалости.
– Захрид ибн Анталь не пустозвон, – заверила монаха Псина. – Он не обычный хальради, он – всезнаток. Человек, умеющий сотворить камень, который бросишь в воду и она закипит. Или же он сотворит воду, которая сделает камень мягким, а то и вовсе разъест железо. Про огонь и не говорю. Захрид добывает его десятками способов, причем мгновенно.
– Иными словами, яды он тоже делает, – заключил кригариец.
– Сам всезнаток в этом не признается, – ответила канафирка. – Но тому, кто проник в суть природных стихий, не так уж трудно создать яд. Куда труднее понять, зачем он связался с храмовниками и помог им воскресить легенду о безголовом дихентарии Клеоре Фреймоне.
– Давай наведаемся в Барж-Маджизу и зададим ибн Анталю этот вопрос прямо в лоб, – предложил Пивной Бочонок. – Тебе-то он дверь отопрет – у тебя кожа правильного цвета. А как дверь откроется, тут и я подбегу.
– Давай не будем дергаться и выждем, – не одобрила кригарийский порыв Вездесущая.
– И как долго?
– Пока не поймем, что нам делать.
– Так ведь я сразу все понял, а тебе-то что неясно?
– Меня беспокоит не столько хальради, сколько охрана Мазари-бека, – пояснила шпионка. – Думаешь, его не охраняют и никто не сбежится на шум, который ты учинишь?
– Если обделаем дело быстро, шума не будет, – ответил ван Бьер. Но настаивать на своем не стал, а поинтересовался: – Кстати, почему столь могучий хальради не состоит в Плеяде Вездесущих?
– Мы сотрудничали с ним в Канафире. Но однажды Захрид угодил в крупные неприятности и был вынужден бежать на восток. А здесь он для нас бесполезен. Ибн Анталь – слишком заметная фигура, чтобы связываться с ним в Тандерстаде… Нам сюда.
Псина указала на дом с заколоченными дверьми и окнами – один из множества, что был покинут сбежавшими из столицы хозяевами. Он почти не выделялся среди таких же невзрачных соседних построек. Разве что на его плоской крыше имелась беседка, чем он и привлек Вездесущую.
Взламывать парадную дверь мы не стали, дабы нас не приняли за мародеров. Вместо этого мы обошли дом сзади и, оторвав доски от окна, проникли внутрь через него. После чего Вездесущая повязала Баррелию из найденной здесь же тряпки тюрбан и мы поднялись на крышу по узкой скрипучей лесенке. Где и устроились в беседке, откуда открывался вид на Барж-Маджизу, находящуюся от нас в полуполете стрелы.
Ван Бьер в тюрбане выглядел забавно, но благодаря густой щетине и впрямь походил на ихеренерца. Так что любой, кто мог заметить нас, вряд ли что-то заподозрил бы. А заметить нас с улицы было нельзя, поскольку мы не подходили к краю крыши.
– Не отказался бы я стать лучшим другом Мазари-бека и получить от него в подарок башню, – сказал ван Бьер, устраиваясь в плетеном кресле, которое под ним жалобно заскрипело. – Хотя нет, вряд ли мне понравилось бы так жить. Какая радость бегать вверх-вниз по лестницам, а зимой мерзнуть как цуцик, потому что, небось, сквозняки в башне гуляют зверские. Ладно, старушка, говори, что ты там видишь. Потому что я кроме стражника у входа и дыма из каминной трубы ничего интересного не замечаю.
Ограждения у башни не было также, как у дворца. Барж-Маджиза и другие башни торчали вдоль края принадлежащей Мазари-беку территории. И заодно отмечали ее границу, переступать которую без разрешения вождя обычным ихенерцам запрещалось. Однако вдоль границы они ходили свободно. И могли бы даже стучаться в башенные двери, кабы не головорезы бека, несущие стражу возле башен.
– Хозяин на месте. Судя по всему, принимает визитера, – сообщила Псина. И не дожидаясь вопросов, объяснила. – Гостиные в жилых башнях обычно делают на нижних этажах. На верхних располагаются комнаты хозяев и их рабочие кабинеты. В Барж-Марджизе светятся лишь окна третьего этажа, а на четвертом, пятом, шестом и седьмом – нет. Значит, сейчас ибн Анталь не в своей лаборатории. Но он и не отдыхает. Свет в окнах яркий, а кто зажжет столько свечей ради ужина в одиночестве или чтения книги? Тем более сегодня, когда цена на свечи подскочила в три раза. К тому же у стражника помимо копья в руках и сабли к поясу прицеплен меч. Зачем он ему? Разве только этот меч не его, а гостя, которому велели сдать оружие при входе в жилище хальради. Колдуны – они ведь, сам знаешь, какие недоверчивые.