Маленькая Агата стала свидетельницей сразу нескольких десятков разговоров о том, что вампиры использовали какую-то уловку, а не победили в честной драке. Иные варианты взрослыми не рассматривались. Сама Агата тоже считала, что вампиры просто не могли победить цуков, а раз это случилось, то использовалась какая-то хитрость, благодаря которой это и произошло.
Самцы вообще обожают разные хитрости. Иначе как они могут победить? Вот и вампиры доказали всем, что они слабые и неумелые воины. Только и могут, что использовать свою магию, без которой вообще ничего из себя не представляют.
И оборотни вынуждены находиться под властью этих слабых существ.
Агата твердо решила, что когда станет большой и сильной, то обязательно попробует вернуть ликанам их былую славу и освободить свой народ от гнета новых рабовладельцев указывающих вольному народу как ему жить.
— Итак, мы собрались. Надеюсь, теперь вы поясните к чему была такая срочность? Мне пришлось прервать деловой обед.
— А я оставил любовницу прямо в постели.
— Утром у меня была встреча с вампиром.
— И что король хочет от нас? — один из собравшихся выразил общий вопрос мгновенно насторожившихся людей.
— Нам разрешено расширить территорию города и построить еще одну линию крепостных стен. Также подтверждены все права и свободы Ура, как дарованные нам ранее, так и те, что существовали без официальных указов короля. Все, даже самые древние, включая простонародное «Из Ура выдачи нет». Иными словами, нам вновь разрешено открыто принимать беглецов, если за ними не числится коронных преступлений. Как и прежде, в Уре есть только один закон — наш.
Заявление вызвало знатный переполох, и успокоиться почтенные отцы города смогли далеко не сразу.
— Кроме того, мне были переданы подписанные королем бумаги, благодаря которым Ур может набрать дополнительные роты городской стражи. Численность оной можно увеличить в два раза. Количество магов и паладинов в ротах больше не ограничено.
— Что вампиры хотят от нас взамен?
— Ничего.
— Совсем ничего? — осторожно поинтересовался один из собравшихся, прекрасно зная, что дармовой мед бывает лишь в ловушке.
— Абсолютно. Правда, стоило королевскому посланнику уйти, у меня на пороге тут же возникли представители Истинной Церкви и потребовали выделить им лучшие места на новых городских землях.
— Значит вскоре можно ждать и прочих жрецов. Видимо, вампиры сообщили им о грядущем расширении Ура, вот шакалы и налетели. Кстати, насколько много нам выделили земель?
— Все, что мы просили.
— Но мы ведь…
— Да. Готовясь к торговле с его величеством, мы попросили в три раза больше, чем нам было необходимо. Король не торговался и одобрил нам все просимое.
— А мы финансово потянем столько новых земель?
— Нет. Даже если сложим личные капиталы. Такой кусок нам не переварить и не освоить.
— Значит придется брать займы.
— Да погодите вы обсуждать новые земли! С чего у вампиров такая щедрость проснулась? Десятилетиями они нас держали в строгих рамках различных ограничений, а тут вдруг все и даром! Это ловушка!
— И в чем она заключается?
— Не знаю.
— Тогда зачем об этом говорить?
— Нет, постойте. Я согласен. Надо обсудить этот нежданный дар вампиров. Он может нести для нас угрозу. Вампиры ничего не делают просто так, тут есть скрытый смысл.
— Какая угроза? Успокойтесь! Вампиры только что подавили восстание в колониях. Кроме этого арестованы тысячи несогласных с властью вампиров людей здесь и в Закатных землях. Все они до конца жизни отправлены на каторгу. С Империей заключен мир. Король Шореза официально попросился под руку нашего доброго короля Александра Кровавого. В Ильхори правители хотят стать вампирами. Думаете им откажут?
— К чему вы все это говорите?
— Я говорю это все к тому, что для вампиров Ур больше не угроза. Раньше наш древний город мог претендовать на многое просто по причине того, что весь Элур пошел от нас. Дарованные нам королем свободы и особые законы давали возможность всем недовольным вампирами и их властью свободно собираться здесь. Естественно, вампиры желали контролировать нас. Но теперь в этом отпала всякая нужна. Их власти больше ничто не угрожает. Даже если мы поднимем восстание, город никто не будет штурмовать. Нас просто блокируют и подождут пока мы тут сожрем друг друга от голода. Но вы правы в том, что ловушка есть.
— А я говорил!
— И это ловушка свободы. Если мы не справимся с дарованной нам вседозволенность, то исчезнем.