— Это самое удачное время! Иначе мы так и останемся колониями! У нас есть шанс. Потомки не простят нас, если мы им не воспользуемся.
— Значит вопрос с наймом отрядов бладианцев решен единогласно. Деньги будут выделены завтра, кого отправить в Константинополь я найду, есть у меня человечек, все вопросы решит и мы, как всегда, получим лучших и скидку. Теперь переходим к следующему вопросу.
— И я сразу могу сказать, что обсуждать тут нечего. В пределах городских стен Ура свободного места нет.
— Именно! У нас и так занят каждый клочок земли и его величеству об этом прекрасно известно. Надо напомнить королю об этом.
— Тем не менее первые беженцы уже прибывают.
— Кто? Откуда? Почему я не слышал?
— Да, просветите нас, очень интересно!
— Утром в гавань зашло судно под флагом Гарна. На борту был некий граф с семьей. Его милость предъявил векселя на значительную сумму и изъявил желание поселиться в нашем славном городе.
— Значительная сумма? Если так говорите вы, то сумма там видимо совсем огромная.
— Просто значительная.
— Ага-ага. Побольше бы таких беженцев.
— Но все же здесь понимают, что это просто первая ласточка и дальше будет хуже. Сначала такие как этот граф, а закончится все судами, трюмы которых будут забиты нищими травоедами, у которых денег хватило лишь на билет. А в Уре места нет!
— Мы не можем не выполнить приказ его величества. Это карается.
— И что делать?
— Придется просить о расширении городских стен.
— Опять?
— А что делать? Тяжелые времена требуют тяжелых решений.
— И что его величество попросить от нас в этот раз?
— Кто знает, но какими-то городскими свободами придется опять поступиться.
Маленькая Агата с самого рождения знала, что она лучше всех прочих. И это было неудивительно, ведь ликане самая лучшая раса в мире. Люди, гномы, эльфы и даже вампиры и рядом не стояли. Про орков и прочих гоблинов и вовсе говорить неприлично.
И жила раса ликан в самом лучшем в мире месте. По крайне мере маленькой Агате так казалось и так ей говорили взрослые. А еще взрослые говорили, что когда Агата вырастет, она обязательно станет сильной и ловкой и будет одной из правительниц всех оборотней.
И Агата именно такой и росла, чтобы оправдать доверие взрослых, чтобы стать самой лучшей и достойнейшей, чтобы гордо носить звание оборотня.
Но все изменилось, когда с севера пришла беда.
Страшные и непонятные жуки оказались сильнее даже самых лучших воинов ликан. Мать говорила, что цукам не могли противостоять даже самки. Лучшие из всего их племени. А еще выяснилось, что деревни совершенно невозможно защищать.
Прикрытые высокими и добротными стенами города жалких людей иногда отбивались от жуков, особенно если нападающий рой был невелик по численности. Это давало возможность горожанам убраться куда-нибудь подальше. И люди именно так и делали.
Ликане же всегда считали, что их близость к земле и простому образу жизни куда более правильная, а потому деревни и только деревни считались у оборотней за образец нормального жилья. Вот только оказалось, что деревни невозможно оборонять. Плетеный забор, такой красивый и приятный глазу, совершенно не защищал от жвал и кос цуков и ничуть не задерживал их.
На выручку ликанам, как всегда, пришли вампиры. Деревню Агаты эвакуировали прежде чем страшные жуки дошли до нее. Взрослые говорили, что им очень повезло. Соседние деревни вывезти не успели.
Всех ликан, кого удалось спасти, разместили на севере Элура. Как слышала Агата, один из вампиров в красивом мундире так и сказал ее родным, что раз уж оборотни любят простую жизнь их отправят к эльфам, которые тоже предпочитают быть ближе к природе и иногда отвергают цивилизацию даже в ущерб здравому смыслу.
Эти слова вампира очень не понравились взрослым, но они промолчали. Агата уже знала, что их прекрасной родины больше не существовало и теперь там властвую страшные цуки. Теперь дом ликан был здесь в Элуре. Под вечной властью вампиров.
Глава 7
Глава 7
Король Орода бездумно смотрел в окно на раскинувшийся возле дворца парк и понимал, что окончательно запутался и проиграл. Интрига, что выглядела простой и в целом незамысловатой, внезапно превратилась в клубок неразрешимых противоречий. И это было отвратительно. А хуже всего, что даже начавший эту интригу король уже ничего сделать не мог.