Алексей вошёл в кураж. Он подгадал момент и выбил у Атали землю из-под ног. Там больно упала, на секунду потеряв над собой контроль. Этого стало достаточно, чтобы Алексей полностью лишил летавицу возможности двигаться. Чистая победа, от которой Алексей не получил ни капли удовольствия. Вадвиры затихли, молча ожидая, что будет дальше.
— Кто... кто научил тебя так драться?
— Этого человека уже нет в живых. Будь он здесь, то поучил бы тебя манерам. Запомни: не только ты здесь убивала. Я тоже убил столько, что уже давно перестал считать. Но у нас есть отличие: мне это ни капли не нравится. А ты, я вижу, нашла себе развлечение. Вот только когда-то ты можешь выйти на охоту и больше не вернуться. Зверь окажется крупнее, чем ты предполагала. И скорей всего этим зверем окажется человек. Я уже совершил такую ошибку. Многие мои друзья совершили эту ошибку и поплатились жизнью. Не соверши её хотя бы ты.
— Неплохо сказано, — послышалось откуда-то за толпой.
Все оглянулись. Это была Эстер. Летавицы тут же упали на колено.
— Оставь её. Она уже получила свой урок.
— Матушка... — только и смогла выдавить Атали.
— У вас всех есть дела. Так что займитесь ими.
Летавицы разбежались в разные стороны.
— А ты останься.
— Будете отчитывать, ваше величество?
— Не паясничай. Твоё счастье, что эта дура не отрезала тебе голову. Ты бы знал как сложно удерживать с ними равновесие. Ещё одна такая выходка, и я выгоню вас обратно на болота. Я предельно ясно выразилась?
— Да, Эстер. Можно продолжить охоту?
— Ступай, — смягчилась летавица. — И пусть лес направляет тебя.
— Как же без него, — пробурчал Алексей.
***
Дни незаметно сменялись один за другим. Все постепенно начали привыкать к новому дому и к новым друзьям. Да, именно друзьям. За это время дети леса сдружились с путниками. Даже вадвиры. Многие летавицы тайком встречались с молодыми ребятами. Алексей знал это, но не видел ничего удивительного. Девчонки хотели любить, и никто не имел права им этого запретить. И даже с томными взглядами Глифи в сторону Саманты он ничего не собирался делать. Только его девочке решать, как с ней себя вести.
Глифи, без преувеличения, заменила детям маму. Дети были от неё без ума и не отходили ни на шаг. Ласвельтира всячески пыталась удовлетворить их капризы и отогнать грусть и тоску. И ей это нравилось. Она старалась сделать всё, чтобы дети забыли о войне.
Как только Алексей доказал свою верность летавицам, Саманте разрешили свободно перемещаться по лесу. Оказалось, что лес действительно огромный и бескрайний. И если не знать всех ловушек, что в нём расставили, можно было легко попрощаться с жизнью.
Детский лагерь лишь отдаленно напоминал, что когда-то в нём отдыхали дети. Все дороги заросли, осталось лишь несколько больших зданий. Остальные же разобрали и соорудили свои. Маленькие домики, в которых ютилось несколько человек. Зимой в них было тепло, а летом прохладно.
Хоть вадвиры и вигвиры враждовали, но несколько вещей делали вместе. Во-первых, еду летавицы принимали прямо под открытым небом. Все вместе. Даже матушка Эстер. И никого это ни капли не смущало. Во-вторых, каждое утро, как только вставало солнце, они проводили обряд. Летавицы молились деревянному обелиску кометы. Приносили небольшую жертву в виде убитой добычи и уповали на возвращение небесного светила. Алексею очень не хотелось участвовать в этом, но он, сцепя зубы, согласился. В какой-то момент его это даже начало забавлять.
Лёша только ждал, когда начнётся церемония посвящения и с каждым днём терял терпение.
***
— Атали, стой! — Алексей едва поспевал за ней. — Куда ты меня ведёшь? Я с такими темпами в ловушку вляпаюсь.
Атали не отвечала. Лишь быстро перепрыгивала с ухаба на ухаб, отталкивалась от деревьев и маневрировала между глубокими расщелинами. Словно показывая, что хозяин этих мест всё же она, а Лёша просто гость.
Они вышли на просторную поляну. Трава уже налилась зеленью и доставала по щиколотку. Везде проклёвывались цветы. Где-то там копошились миллионы насекомых с дотошно организованным взаимодействием.
— Так и коньки недолго откинуть, — сказал Алексей, тяжело дыша. — Нельзя же так быстро бежать.
— Алексей, — Атали выдержала паузу. — Здесь сёстры нас не увидят, и я прошу научить меня.
— Чему? — удивился он.
— Научи меня драться. Как ты.
— Чёрт, если бы знал, до чего всё дойдёт, то дал бы набить свою морду. Я почти ничего не знаю, Атали. Лишь базовые приёмы. Но я тебе могу дать совет: ты должна научиться контролировать свой гнев и принимать решения с холодной головой. Начнём с этого.
В течение двух часов Лёша учил летавицу контролировать дыхание и слушать себя. Оба сидели в позе лотоса и слушали приглушённый стук сердца и шелест леса. Все проблемы стали несущественны. Все невзгоды забылись. Осталась лишь поляна и эта девушка, отбросившая своё прошлое, ради общего будущего. В чём-то Алексей был с ней похож.
Шорох. Не лесной, чужой для этих мест. Атали напряглась и открыла глаза. Чутьё не обмануло: на поляну вышел человек с автоматом на перевес, но пока не замечал их. Атали, не долго думая, выхватила нож и кинула в незваного гостя. Бросок был меткий, и вскоре бедняга затих.
— Бандиты, — прошипела Атали.
— Где?
— Идут как всегда с севера. Им как мёдом здесь намазано.
— Атали, зови сестёр на помощь, — Алексей схватил автомат и проверил обойму. — Я выиграю время.
— Я не из тех, кто бежит.
— Верно. И поэтому ты приведёшь помощь. Если мы героически здесь сдохнем, то ничего путного не выйдет, а Саманта мне оторвёт голову. Поэтому ты летишь пулей и через пять минут возвращаешься. Время пошло, — Лёша сделал несколько выстрелов в сторону предполагаемого противника.
— Нахал, — бросила Атали, уже срываясь с места.
Алексей не геройствовал, лишь отстреливался и не давал себя обойти. Он не знал, что в отряде было всего четыре человека. Они оказались людьми одной из криминальных шишек. Правда, сейчас они стали несчастными жертвами, что заблудились в лесу.
Вадвиры пришли раньше, чем ожидал Алексей. Всё кончилось быстро. Асэди набросилась на последнего из живых и с особой жестокостью перерезала глотку. Летавицы поддержали её дружными овациями.
— Девчонки, — сказал Алексей, переведя дух, — что же с вами произошло, что вы стали такими жестокими?
— Летавицы надёжно хранят свои секреты, — твердо ответила Атали. — Возможно, когда-то узнаешь. Хотя, сегодня ты уже считай один из нас. Я попрошу матушку Эстер, чтобы церемония началась как можно быстрее.
***
— Алексей, — обратилась Эстер, — преклони колено!
— Да, матушка.
Тот же самый зал. Те же люди. Но теперь Лёша был не пленным, а одним из них. Душа радовалась, что этот момент настал. Он был, счастлив, что смог дать новый дом своим людям. Теперь дети были в безопасности. Теперь Саманта была в безопасности. О большем он и не мечтал.
— Клянёшься ли ты хранить верность лесу?
— Клянусь!
— Клянёшься ли ты беспрекословно выполнять все мои напутствия?
— Клянусь!
— Клянёшься ли ты, что готов оберегать нашу безопасность и благополучие?
— Клянусь!
— Хорошо, — улыбнулась Эстер.
— Знай же, что летавицы быстры как бросок кобры, — сказала Атали и положила руку на левое плечо.
— Знай же, что летавицы едины с природой всей душой и телом, — сказала Деви и положила руку на правое плечо.
— Знай же, что летавицы мудры, как те вековые сосны и дубы, что окружают тебя. А теперь подойди.
Эстер взяла поданную от Глифи миску с отваром. От него веяло травами. От запаха у Алексея помутнилось в голове.
— Пей. До дна.
Асэди начала играть на флейте. Летавицы поддержали её дружной песней. Сотни женских голосов слились воедино и придали Алексею решимости. Он посмотрел в глаза Эстер. В её бирюзовые бусинки. В её бледное лицо с редкими веснушками. Он понял, что она была самим олицетворением природы. Алексей почувствовал, что Эстер к нему не совсем уж и безразлична.