Вторая наша встреча не принесла ничего положительного, только отрицательные эмоции. Девчонка оказалась бунтаркой, она не только сбегала из интерната, но и калечила окружающих. Видеть такого подростка в своей академии не хотелось от слова совсем, но и упустить возможность доказать или опровергнуть существование триумвирата я не мог. Поэтому, скрипя сердцем, я принял решение о её зачислении. Новость, что с ней будет жить какая-то маленькая девочка прошлась ножом по сердцу, из-за чего был вынужден переложить транспортировку студентов на заместителя.
Потом была очередная встреча на тренировочном поле. Для меня стала неожиданностью наша встреча, потому что впервые кто-то пришел сюда вне занятий, да еще и в такую рань. Девчонка забавно таращилась на мое полуобнаженное тело, что польстило, но не более. Все же строгий преподавательский внутренний голос отвадил меня от дальнейших посещений поля. Но я успел заметить, что девчонка оказалась толковой. Если бы не её жажда калечить окружающих, я бы похвалил или восхитился бы ею. Но, увы, что имеем, то имеем.
С детства любил фехтование, мать всю жизнь горела к нему страстью и заразила этим меня. Поэтому проводить уроки со студентами мне всегда было в радость, и я планировал преподавать его не магам. Но череда неприятных ситуаций, в виде ищеек и противовесных доводов на совете верховных, заставили меня погрузиться в проработку закона для обычных. Из-за этого пришлось отложить на неопределенный срок.
Любви к девчонке не прибавилось, когда она заявилась ко мне с просьбой устроить её протеже в младшую академию, что снова разбередило старые раны. Все в академии и за её пределами знали, что меня по таким вопросам меня трогать не стоит. Глупая шутка, потому что мадам Данифа ни за что бы не отправила девчонку ко мне. Она, как никто знала о трагедии, ведь была близкой подругой одной из моих тетушек.
Потом она оказалась среди ночи в моих покоях, где я даже представить не мог её встретить. Глупейшая ситуация, где я просто весь оказался перед ней раздетым. Еще и Ада дала жару. Она, как только появилась в академии, по протекции очередной тетушки, стала оказывать знаки внимания, которые я пресек и серьезно с ней поговорил. Она обещала, что прекратит, и я оставил её. После этого она проявила себя, как хороший сотрудник и стала моим замом. Поползновений никаких не было. До той злополучной ночи, когда звезды сошлись под неправильным углом и карма поцеловала мою задницу. Алкоголь страшная штука, когда не знаешь меры, а пьяная женщина, не чувствующая границ — это апокалипсис. Со всей этой адской смесью похоти и спирта я совсем забыл про девчонку. Помню, тогда очень удивился, обнаружив её в своей комнате, что-то даже смог пошутить, хотя уже не помню, что там мы говорили. Рыжая, неуклюжая девица умудрилась разбить рамку с фотографией сестры. Что происходило дальше я не понимал, я был в таком шоке от наглости и силы девушки, что очнулся только перед дверью её спальни. Как мужчина, я не мог зайти в её комнату, даже несмотря на то, что я ректор.
А дальше время остановилось. Она шла ко мне с ребенком, в первую секунду во мне вспыхнула злость, во вторую её сменило узнавание, на третью было изумление, четвертая секунда принесла недоверие. Глупая девчонка, которая самим своим существованием сулила проблемы и неприятности, несла на руках самое драгоценной сокровище. В тот момент, когда я осознал, что это не сон и не играю моего больного воображения, сердце остановилось на несколько секунд, а потом был первый болезненный удар, который ознаменовал мое возвращение к жизни. До этого момента я был тенью себя и лишь существовал. Ноги меня не держали, поэтому я буквально рухнул на колени под тяжестью свалившихся эмоций. Не сразу даже понял, что по щекам текут слезы. Всегда считал их слабостью, но в тот момент понял, что так бывает не всегда.
Дальнейшая суматоха, толпа родственников и радость от обретения сестры, все слилось в один большой эмоциональный ком. Но тогда же, я впервые, действительно, увидел её. Увидел беззащитную и чуткую девушку, со стальным характером, но хрупкой душей. Такую, которую хотелось защитить от всего мира и оберегать. Узнал, её и понял, осуждать перестал и поверил.
После она стала желанным гостем нашей семьи, мать её приняла, как родную, даже отец, который скуп на общение с чужими людьми проникся к ней, про Анну вообще молчу. А я попал и пропал.