— Это мой дом, — сказал я, не глядя по сторонам. Лорри, не оборачиваясь, медленно прошла вперед.
Она остановилась и принялась разглядывать тропических рыбок, плававших в двух аквариумах, затем перевела взгляд на Амелию, — так я называю обнаженную девушку на портрете, который висит у меня над фальшивым камином. Наконец, оглядев все, Лорри уселась на гигантский диван шоколадного цвета. Гигантский в том смысле, что уж два человека на нем точно поместятся. Но я не стал садиться рядом, а подтянул к нему пуфик, уселся напротив Лорри и приступил прямо к делу.
— Что вы будете пить?
Лорри заявила, что ей все равно, хотя она с удовольствием выпьет, поскольку, пока она стояла у этого дурацкого загородного клуба, у нее пересохло в горле. Я сделал себе бурбон с водой, а ей — джин с апельсиновым соком. Мы стали пить и болтать, я больше слушал и смотрел.
Лорри Вестон откинулась на спинку дивана, в одной руке она держала стакан, а другой сжимала полы пиджака. Девушка сидела всего в полутора метрах от меня, и я просто пожирал ее глазами.
— А у вас зеленые глаза, — вдруг сказал я.
— Что? Ах да, глаза. Иногда они становятся голубоватыми, но в основном зеленые. — Она улыбнулась — от такой улыбки в жилах закипает кровь и забываешь обо всем. — А я и не думала, что вы это заметите, — медленно произнесла она. — Вы очень наблюдательны — ужасно наблюдательны. Улыбка Лорри стала шире, и я почувствовал, что загораюсь. Боясь, что через несколько секунд уже не смогу контролировать себя, я перевел свой взгляд на потолок и сказал:
— Продолжайте, Лорри.
— Продолжать что?
— Рассказывать, что у вас произошло.
Лорри уже рассказала мне, что была любовницей гангстера Джо Блейка, а десять дней назад он ее выгнал. Они проводили довольно много времени вместе в его доме, однако Лорри отказалась переехать к нему, как он ее просил. Блейк не был дураком. Их отношения продолжались в течение двух месяцев и протекали без особых ссор, а потом он неожиданно вышвырнул ее, грубо и бесцеремонно, как и Мартиту. В начале их романа Лорри не подозревала, что Блейк нарушает чуть ли не все заповеди Господни, а когда она это обнаружила, то стала относиться к нему с подозрением. Желание, которое он вызывал у нее вначале, стало постепенно угасать, еще до того, как он ее вышвырнул. Но добило ее то, с каким высокомерием и презрением он приказал ей исчезнуть из его жизни.
Лорри продолжала свой рассказ.
— Его тон привел меня в ярость. Наш разрыв не был для меня неожиданностью, но ни одна женщина не потерпит, чтобы с ней обращались как с последней потаскушкой. Во всяком случае, со мной до этого никто так не обращался.
— Уверен, что нет, уверен... — пробормотал я.
— Он просто изверг, иначе не назовешь, — продолжила молодая женщина. — У него что-то не в порядке с психикой — ему все время нужны новые впечатления... каждый раз новые. Когда я познакомилась с Блейком, он встречался с другой женщиной и вскоре порвал с ней. Настоящий изверг. А после того, как он со мной так обошелся, я его просто возненавидела.
Я понял, что Блейк со всеми женщинами обращался одинаково. Лорри еще какое-то время возмущалась поступками Блейка, а потом сказала:
— Когда мы с Джо проводили время вместе, двое парней — его подчиненные, или как он их там называл, всегда крутились неподалеку от меня. Они знали, что он ни на одной женщине долго не задерживается. И я думаю, что они надеялись... подобрать объедки со стола шефа, когда он меня бросит. Так что я где-то с неделю ходила с одним из них, ничего ему, впрочем, не обещая. Просто ради того, чтобы знать, что у Блейка на уме. От этого парня и узнала, что подручные Блейка что-то украли у сенатора Херши.
— Не так быстро. Кто были эти двое парней? — прервал я Лорри.
— Робби и Эд Гар.
Опять Гар. И Стью Роб, тело которого нашли вчера ночью в канаве.
— Так это они ограбили Пола? — переспросил я.
— Да. Робби все приставал ко мне, чтобы я сошлась с ним. После расставания с Джо я пару раз встретилась с Робби, а потом поссорилась с ним. Прошлой ночью он напросился ко мне в гости в отель «Амбассадор», и я разрешила ему прийти. Тогда-то он и рассказал мне о краже.
— Погодите секундочку. Вы хотите сказать, что Роб выболтал вам об этом сразу же после того, как они украли сейф Херши?
— Он не сказал мне, что именно они украли. Но хвастался, что это очень повредит мистеру Херши, — уточнила Лорри. — Они ограбили дом Херши буквально за час до того, как Робби пришел ко мне, он так и сказал: сразу после работы. И вы не думайте, что он просто проболтался. Я ведь уже сказала, что позволяла ему ухаживать за собой только потому, что надеялась выведать у него что-нибудь такое, что помогло бы мне отплатить Джо. Так что я налила Робби мартини в бокал для шампанского. Этот парень такой же большой и глупый, как и бывший боксер Эд Гар, и можно было подумать, что свалить его удастся, только влив в него пару галлонов вина. Однако алкоголь оказывает воздействие на мозг, а мозгов-то у Робби очень мало. Так что он мне все рассказал, а потом я от него избавилась.
— Еще бы — если бы мне налили мартини, я бы вам тоже все рассказал! — заметил я. — Правда, от меня вы бы так легко не отделались. Так может быть, вам надо было налить мартини?
— Нет, сойдет и джин. Но вы можете выпить мартини, если хотите. — Она снова улыбнулась своей особенной улыбкой, от которой меня бросило в жар. — Что касается Робби, то я сказала ему, что у меня разболелась голова. И представляете, что он сделал? Ушел, а потом вернулся с пузырьком аспирина! Встречаются же такие глупцы!
— А по-моему, он поступил вовсе не глупо. Скажите, а Эд Гар тоже относился к числу ваших... ваших поклонников?
— Ага. Он всегда, когда ему это удавалось, был поблизости. Этот тип просто стоял и глазел на меня, раскрыв рот и вывесив язык, как собака. И вечно нес какую-то околесицу. Ну, вы знаете этот сорт мужчин.
— Да, знаю. Сам к нему отношусь, — пошутил я.
— Какая чушь! Вы совсем другой. Но я старалась держаться от Гара подальше. Вы могли бы поцеловать такого?
— Откровенно говоря, нет, — озадаченно произнес я.
— Ни одна женщина не захочет его поцеловать. Бр-р! Эти толстые, вечно влажные висящие губы. Знаете, когда он возбужден и что-то говорит, то брызгает слюной. Ну, вы его и сами видели.
— Я даже нюхал его запах, — передернувшись, заметил я. — А вы знаете, почему он заявился в «Звездный свет»?
Лорри покачала головой, а потом извинилась за то, что дала мне пощечину, когда я накинул ей на плечи пиджак. Она сказала, что ничего не соображала в ту минуту. Я заверил ее, что все прекрасно понимаю. Лорри рассказывала мне кое о каких мелочах, время от времени одаривая меня своей обворожительной улыбкой. Продолжай я заниматься делом Блейка, кое-что из того, что она сообщила, оказалось бы очень полезным.
Например, вот это. Повествуя о своем пребывании в доме Блейка, Лорри сказала, что часто видела, как он убирал документы, которые казались ему наиболее ценными, в ящик стального стола в своем кабинете. Выслушав ее, я понял, что конверт, который я только что ему отдал, и все остальные бумаги, принадлежавшие сенатору Херши, если Блейк еще не успел их уничтожить, попали в этот стол. Впрочем, в его письменном столе был не обычный ящик, а самый настоящий сейф за стальной дверцей. Все документы хранились там. Выяснилось также, что Лорри знала комбинацию цифр, с помощью которой можно было открыть этот сейф. Услыхав это, я прищурился.
— Неудивительно, что Блейк ищет вас, деточка моя, — сказал я.
— О нет, он и не подозревает, что я знаю комбинацию цифр.
— А как же так получилось, что вы стали обладательницей такой ценной информации? — поинтересовался я. — Не мог же он сам сообщить вам, как открывается сейф?
— Не мог. И тем не менее я это узнала.
Ее хвастливые слова позабавили меня. Я снова спросил себя — а не вешает ли она мне лапшу на уши, но потом решил, что нет. Вряд ли они с Гаром сговорились разыграть этот маленький фарс в баре «Звездный свет». И снова я подумал: если бы я был уверен, что Лорри не врет, и если бы меня не вынудили дать Блейку слово не работать против него, и если бы Мартита не находилась в полной его власти, и если бы Лорри сообщила мне комбинацию цифр, с помощью которой можно открыть сейф, и если бы я мог пробраться в дом Блейка, а главное, выбраться из него живым — тогда мы с Херши выиграли бы свою партию, а Блейк оказался бы в глубоком проигрыше. Словом, если бы да кабы, во рту в выросли грибы.