Жюслав встал, взял Лиму за руку:
—Дорогая, я совсем забыл, у меня для тебя сюрприз. Пойдем быстрее, покажу. Отец?— спросил он разрешения удалиться, и тот кивнул, отпуская.
Королева с ненавистью смотрела на меня, но ничего не могла сказать. А почему бы и не развлечься?
—Претта, так что ты хочешь нам рассказать?
Она мотала головой, но губы уже произносили то, что она больше всего хотела бы скрыть.
— Жюлтен, я тебе изменяю с Жюрвеном. У нас с ним связь уже много лет, и мы хотим смерти всей твоей семьи. А еще я беременна от него.
Жюрвен смотрел на нее с ненавистью:
—Дуррра! Что ты творррришшшшь?
Лицо короля посерело, он с осуждением посмотрел на брата, но ничего не успел сказать. Яд подействовал — королева упала с кресла без дыхания. Дядя вскочил, но не сделал даже шага, его сердце остановилось, и он упал рядом.
Ева прикрыла рот рукой, чтобы не закричать, кажется, даже прикусила палец. Какой же я дурак. Лиму отправил вон, а о своей любимой не позаботился. Отец взглянул на меня:
—Твоих рук дело?
—Их. Я только чашки поменял. На их месте должны были быть мы с тобой.
—Как ты узнал?
—Случайно.
—Хорошо. Разберись до конца с этим делом. Все виновные должны быть наказаны. Я у себя.
Отец обошел мертвую жену, подошел к брату, присел возле него, положил руку ему на лоб, прикрыл глаза, потом резко встал, и не оглядываясь, ушел.
—Я вам тут нужен?— спросил эльф, прижимая голову Евы к своей груди, я отрицательно мотнул головой, — тогда уведу детей и Еву на прогулку. Подчистите тут все хорошенько, чтобы и следа этой падали не осталось.
Мардулиндрариэль.
Ева взяла мольберт и все необходимое, и мы с детьми отправились на берег озера. Я видел, что девушка очень хочет расспросить меня, но при детях не решается. Тогда я сказал ей, что сам ничего не знаю, но мы обязательно допросим двух наших скрытных друзей, как только они со всем разберутся.
Ева кивнула, задумчиво глядя на мольберт, покусывая кончик кисти. Потом несколькими мазками нарисовала лицо девушки. Я пытался втянуть ее в разговор, но она лишь отмахивалась, нервно покусывая нижнюю губу. В конце концов даже прикрикнула на меня, чтобы не мешал ей работать. Такая грубость была несвойственна для вежливой девушки, и я больше не решился отвлекать. Видимо, так ей проще успокоиться после увиденного утром. Вскоре один холст был убран в сторону, и на мольберт встал второй. Ева все также увлеченно рисовала, изредка отходя в сторону и глядя на результат.
Когда к нам присоединились Дримг и Жюс, у нее были готовы четыре холста. На мольберте был незаконченный портрет блондинки. В полный рост. Грудь пятого или шестого размера прикрывали два треугольника ткани, такой же треугольник был внизу, не скрывая, а скорее подчеркивая все прелести фигуры.
—Это ч-что? — спросил я, не сводя глаз с того, что было нарисовано ниже шеи.
—Не что, а кто. Это Лена, какой была до смерти.
—А на ней?
—Это купальник. У нас все на пляж или в бассейн так ходят.
—Ходят? На улице? - я неверяще уставился на девушку. — Голые?
—Вот ты деревня. Не голые. Для голых у нас есть отдельные пляжи, нудистские. А это для обычных, не извращенных людей. Ты мне лучше скажи, сама Лена тебе нравится? Она просит сделать ей грудь поменьше. Как вон там, — Ева показала рукой на землю, где лежал другой портрет. Там была изображена та же блондинка, но с формами поскромнее, примерно второго размера. Я завис. Обе были хороши, но та, что на мольберте...сильнее притягивала взгляд.
С трудом отвел глаза, и уставился на три другие картины.
Глава 29
Ева.
С утра я сразу заметила напряженность моих мужчин, они были слишком озабочены чем-то, к тому же не ночевали дома. Ой. Я сказала: "дома"? Упс. Пожалуй, стоит сегодня рассказать им о моих подозрениях. Эти дни я наблюдала за рожденными щенками моих нарисованных собак, они также росли и кушали, как обычные. Стоит поэкспериментировать. И сегодня начну рисовать девочек, должна же я потренироваться, набить руку. Да и определиться, как они будут выглядеть.
Во время завтрака я общалась с Леной и Лерой, почти не слушая разговоры за столом. Очнулась только, когда Жюслав и Лима поднялись со своих мест и удалились. Что, завтрак уже окончен? Ой, я даже не поняла, что было у меня в тарелке.
Что такое говорит эта заносчивая ушастая? Ну кто бы сомневался. А чего она так побледнела, точнее посерела? Упс. Ну вот, бедным служанкам теперь еще пятно от макаламии оттирать с белого ковра.