Дримгелз.
Я прижал к себе истинную. Наконец-то, только моя. Сейчас нам надо поспать. Ритуал вытянул из меня все силы. И вдруг мне в голову пришла интересная мысль. Новое тело девушки девственное? Или нет? Как только Евочка придет в себя, надо будет проверить. Представил, как буду ласкать ее грудь, ее соски такие чувствительные. Стоит только лизнуть, а потом подуть, как они превращаются в острые пики, смотрящие на меня и требующие продолжения. Я буду их посасывать, слушая стоны любимой. А потом спущусь по ее животику ниже, к другой вершинке, требующей моего внимания.
Ева немного повернулась во сне, задев рукой мой член. И я не сдержал свой стон, который разбудил любимую. Она открыла свои невероятные зеленые глаза, которые смотрели мне прямо в душу.
—Привет,— ее хрипловатый низкий голос вырвал новый стон возбуждения из моей глотки. Она откашлялась, и добавила уже обычным, таким знакомым, голосом:
—Я люблю тебя,— а ее рука уже порхала по моему члену вверх-вниз, глаза озорно блестели, а язычок прошелся по губам.
Не успел я подумать, как безумно хочу ощутить эти губки на своем члене, как моя девочка, словно услышала мои мысли, сперва присела на кровати на колени, а потом наклонилась надо мной и насадилась ртом на член.
—Любимая, ты уверена?
—Уммгум.
—Ты невероятная, крошка. Я люблю тебя больше жизни.
Ева что-то пробормотала, и продолжила свои невероятные движения головой. Я растекся лужицей под ней, и только руки перебирали ее огненный шелк, разметавшийся по ее спине, моему животу и вокруг нас. Крошка чуть прикусила, сжав в руке яйца, я открыл глаза и увидел, что она смотрит мне в лицо. Поймав мой взгляд, любимая приподнялась и подула на головку, меня пробрала дрожь, но извержение отступило. А невероятная девушка уже перекинула ногу через мои бедра и нависала надо мной:
—Я люблю тебя, волчара,— улыбнулась она, и резко села.
Ощущение преграды и ее вскрик боли слились воедино. Подхватив ее за ягодицы и переворачивая на спину, не выходя из нее, я замер, зацеловывая свою единственную:
—Малышка, что же ты творишь, любимая?
—А ты знаешь безболезненный способ лишения девственности? Всё, можешь двигаться.
Я засмеялся ей в губы:
—Слушаюсь, мой генерал! Ты моя истинная альфа!— и тут я, и правда, учуял в ней волчицу. Но как такое возможно? —Как?
Ева тихонько засмеялась, и положив руки на мои ягодицы, провела по ним чуть отросшими коготками, прижимая мои бедра к своим, заставляя двигаться:
—Тебя интересует техническая сторона, как я это сделала, или что я сделаю с тобой, если ты сейчас будешь болтать, а не действовать?
Вместо ответа, я поцеловал мою девочку, и выполнил ее требование. Немного позже, когда мы восстановили дыхание, я вернулся к волнующему меня вопросу:
—Расскажешь?
—Конечно. Я не стала говорить тебе, боялась, что не получится. Когда принесли холст, я отослала тебя— помнишь?—я нарисовала сперва волчицу, и уже поверх нее стала рисовать себя. Но я не знаю, возможен ли оборот.
—Мы обязательно проверим это позже. Как ты себя чувствуешь? Давай, я приготовлю для тебя ванну.
—Неееет, умоляю, не шевелись. Давай поспим, всё утром.
Ева лежала у меня на груди, и если бы я встал, ей тоже пришлось бы пошевелиться. Да, я понимал ее: шевелиться сейчас не хотелось. Обняв и поцеловав макушку любимой, я уплыл в страну сновидений.
Жюстин.
Я обнимал свою черноволосую куколку, и не мог на нее насмотреться. Втягивал носом ее аромат, облизывал бьющуюся венку на шее, я дышал своей любимой. Лера застонала, кажется, я сдавил ее в объятиях слишком сильно. Испугавшись, отстранился, и заглянул в лицо. Лера смотрела на меня с обожанием и улыбалась.
—Ну здравствуй, моя истинная, — прошептал я, нависая сверху.
—Здравствуй, мой будущий муж, — в тон мне ответила ведьмочка. Стоп! Она не ведьма, она настоящая вампирша. Вот Ева, и правда, ведьма. Такой подарок мне преподнесла.
—Я научу тебя пользоваться твоими силами, а сейчас, позволь мне заблокировать часть из них, пока ты не умеешь ими управлять.
—Да, пожалуйста, сделай это, я чувствую себя не в своей тарелке, — смешок, — то есть, не в своём теле.
Проведя диагностику возможностей Леры, я увидел маленькую изюминку, на которую сразу же обратил внимание Леры: