Я проснулась, и уставилась в потолок. Он почему-то кружился. Приподнялась, и сразу побежала в уборную. Ну, здравствуй, токсикоз. Умывшись и приведя себя в порядок, пошла искать мужа. Как же я любила это слово, и его носителя. Кто бы сомневался, в кабинете.
—Дрим, — начала я без предисловий.—Немедленно отправь человека туда, где сейчас дети Рии. Немедленно.
—Ты что-то чувствуешь?—сразу понял он.
—Не знаю, что именно, но что-то нехорошее. Надо торопиться.
Мы вместе пошли в комнату, которую отвели Рие, и выяснили точное местонахождение ее детей, куда сразу же отправился Василь—правая рука Дрима в его стае. Уже через час он сообщил, что в общежитии для воспитанников обрушилась крыша, он помогает разбирать завалы. Еще через час доложил, что дети живы, и даже не пострадали, несколько ушибов, когда они забирались под кровать, не считается. Заплатив директору кругленькую сумму за документы на детей, Василь вернулся вместе с ними в замок. Пока Рия и дети радовались встрече, старый оборотень рассказал нам остальное. Это была не просто военная академия, а, скорее, приют для детей военных, оставшихся сиротами. Дети жили там постоянно до самого выпуска, точнее, до перевода в действующую армию.
—Там погибли несколько детей такого же возраста. Я заплатил директору, он скажет бабке и деду, что эти дети погибли, даже тела для погребения отдаст. Больше никто не заберет детей у леди Виттории.
Василь проникся ее историей, ведь для оборотней дети—это святое.
А вскоре начались роды. Конечно, роды принимала не я, а повитуха из деревни, но я была рядом, успокаивая женщину. Она почему-то все время плакала и просила у меня прощения за то, что отец ее детей —мой муж. Через шесть часов схваток я не выдержала — дернула ее за косу, прикрикнув:
—Ну что ты разлеглась, как в первый раз рожаешь! Соберись, тряпка!
И мы услышали слабый захлебывающийся крик ребенка. Повитуха аккуратно приняла малышку, обвитую пуповиной, но живую, сделала всё, что нужно, и передала ребенка другой женщине, которая станет их няней и помощницей молодой мамочки. Мальчик появился через три минуты.
—Ну вот, миледи, можно звать счастливого папочку посмотреть на детей.
Все это время Дрим находился в соседней комнате, и сейчас был белее пеленок, в которые завернули малышей. Рия зарыдала, увидев мужчину, и я услышала ее слова:
—Милорд, пожалуйста, не забирайте моих детей. Я буду для них лучшей кормилицей и няней. Никто не будет любить их сильнее меня. Милорд, пожалуйста.
—Тише-тише, Рия. Я никогда не заберу у тебя детей, если ты этого не хочешь. Вы будете жить все вместе. Если хочешь, я куплю тебе дом в любом городе, и буду помогать деньгами.
Только после этих слов женщина перестала рыдать, схватила Дрима за руку, и начала целовать его ладонь.
—Рия, ты можешь остаться в замке, — вдруг предложила я, поглаживая ее по голове, успокаивая ее таким образом. — У нас целое детское крыло. Там живут все дети со своими нянями и учителями. И старшим будет с кем поиграть, и тебе всегда помогут с малышами. Они ведь, наверное, тоже некроманты?
Дрим взглянул на малышей и подтвердил мою догадку.
—Да, Рия, они некроманты, и уже через пару лет могут проявиться их силы, тогда им нужен будет опытный наставник. Ева права, оставайтесь у нас. Никто вас тут не обидит.
—Спасибо, — женщина хотела поцеловать и мою руку, но я ее отобрала, и вместе с мужем мы вышли из комнаты роженицы.
Глава 40
Мардулиндрариэль.
Мы с Леной приехали в наш Лес знакомиться с моими родными. Все приняли ее очень тепло, но я видел с какой завистью и даже ненавистью смотрят на нее некоторые не замужние эльфийки. Ну да, я был завидным женихом, а какая-то чужачка прибрала меня к рукам. А потом начались проблемы. Токсикоз убивал мою любимую. Она и раньше не была полной, а сейчас от нее остались только глаза.
С утра я ушел к деду в Совет Старейшин. Лена еще спала, но еще вечером сказала, что ее пригласила на чай моя мама, и она прекрасно проведет время без меня. Я скучал без моей крошки, раз за разом рассказывая старейшинам, что случилось с Преттой, и почему чуть не началась война между вампирами и темными эльфами. И тут мы услышали крики с улицы, а потом и на себе почувствовали магию голоса моей жены.