-- Неужели? -- спросил Шульце.
-- Примитивное дилетантство, -- заявил молодой человек. -- Отдел рекламы в таком концерне может работать гораздо интереснее. Мы покажем Тоблеру, на что способны два профессионала. Между прочим, он симпатичный человек?
-- Ну да, -- сказал Иоганн Кессельгут. -- Мне он нравится. Конечно, это дело вкуса.
-- Ладно, посмотрим, -- сказал Хагедорн. -- Выпьем за него! За здоровье старого Тоблера!
Они чокнулись.
-- Пусть будет здоров, -- сказал Кессельгут и ласково посмотрел господину Шульце в глаза.
После того, как была выпита бутылка, презентованная Карлом Отважным, владелец пароходной линии Кессельгут заказал еще одну. Они удивлялись, что, несмотря на дальнюю дорогу, не чувствовали усталости. И приписали это высокогорному воздуху. Потом они перекочевали ниже, в пивной погребок, ели вареную телячью колбасу и пили мюнхенское пиво.
Но оставались там недолго. Эффектная женщина из Польши, которая прибыла вечером, уединилась с мистером Брайеном в темном углу, и Хагедорн сказал:
-- Боюсь, что мы помешаем международным контактам.
Когда они вернулись в бар, народу там прибавилось. Госпожа фон Маллебре и барон Келлер сидели у стойки, пили коктейль и грызли кофейные зерна. Госпожа Каспари-ус и толстый господин Ленц вернулись с эспланады и играли в кости. Солидная группа краснощеких голландцев галдела за большим круглым столом. А саксонская супружеская пара насмехалась над акустической беспардонностью голландского языка.
Потом тапера оттеснил один из голландцев. Тут же встали из-за стола темпераментные земляки и, несмотря на смокинги и светские вечерние платья, начали отплясывать истинно народные танцы. Салливан сполз с табурета и, поскольку фройляйн Марек заупрямилась, принял участие как солист в народном гулянье, хотя еле держался на ногах.
Это продолжалось минут двадцать. Тапер снова завладел своим законным табуретом-вертушкой.
-- Потанцуйте же наконец с какой-нибудь из ваших поклонниц! -- сказал Шульце Хагедорну. -- Бабы глаз с вас не сводят! Сил нет терпеть!
Молодой человек покачал головой.
-- Они же не на меня смотрят, а на престолонаследника Албании.
-- Ну и что, подумаешь! -- возразил Шульце. -- Меня бы это не остановило. Главное -- произвести эффект.
Хагедорн обратился к Кессельгуту:
-- Здесь, в отеле, меня принимают не то за внука Рокфеллера, не то за переодетого королевича...
-- Непостижимо! -- сказал Кессельгут, стараясь сделать изумленное лицо. -- Бывает же такое!
-- Прошу вас, пусть это останется между нами! -- сказал Хагедорн. -- Я бы охотно разъяснил в дирекции недоразумение, но Шульце отсоветовал.
-- Господин Шульце прав, -- сказал Кессельгут. -- Без шуток -- не до смеха!
Внезапно капелла заиграла туш. Господин Хелтаи, профессор танцевального искусства и устроитель карнавалов, вышел на паркет, похлопал в ладоши и воскликнул:
-- Господа, дамы приглашают кавалеров!
Он повторил объявление по-английски и по-французски. Публика засмеялась. Многие дамы поднялись с мест. Госпожа Каспариус тоже. Она направилась прямо к Хагедорну. Госпожа фон Маллебре побледнела и с кривой улыбкой пригласила барона.
-- Ну, теперь за дело! -- приказал Шульце. Госпожа Каспариус сделала чересчур усердный книксен и сказала:
-- Вот видите, господин кандидат, от меня не ускользнешь.
-- "Здесь женщины -- гиены сами..." (Ф.Шиллер "Песнь о колоколе") --продекламировал Шульце, который никогда не терялся. Однако бременская дама и Хагедорн его уже не слышали. Танец начался.
Шульце прошептал Кессельгуту:
-- Я иду в холл. Незаметно следуйте за мной! И захватите приличную сигару!
Затем он покинул бар.
Тайный советник Тоблер сидел со своим камердинером Иоганном в холле. Большинство столиков были свободны. Кессельгут раскрыл портсигар и спросил:
-- Могу я пригласить вас на рюмку коньяку?
-- Не задавайте дурацких вопросов, -- ответил Тоблер. Иоганн заказал. Господа курили и весело поглядывали друг на друга. Кельнер принес коньяк.
-- Ну вот, мы все-таки познакомились, -- сказал Иоганн удовлетворенно. -- Да еще в первый же вечер! Как я справился, а?
Тоблер нахмурил лоб.
-- Вы интриган, дорогой мой. Собственно, мне следует вас уволить.
Иоганн польщенно улыбнулся и сказал:
-- Я так перепугался, когда приехал, ужас! Директор отеля и швейцар пытались прощупать господина Хагедорна со всех сторон! Я хотел побежать вам навстречу и предупредить.
-- Дочке я оборву уши, -- заявил Тоблер. -- Конечно, позвонила она.
-- У фройляйн Хильдегард такие изящные ушки, -- сказал Иоганн. --Спорю, что телефонировала Кункель.
-- Если бы я не был в таком хорошем настроении, -- признался Тоблер, --то разозлился бы крепко. Какая наглость! Нам просто повезло, что здесь все перепутали!
-- Вам дали хороший номер? -- спросил слуга.
-- Восхитительный, -- ответил Тоблер. -- Солнечный, много свежего воздуха. Даже слишком много.
Иоганн снял с костюма Тоблера два волоска и ладонью стал заботливо смахивать ворсинки с рукавов фиолетового пиджака.
-- Перестаньте, -- заворчал тайный советник. -- Вы с ума сошли?
-- Ничуть, -- сказал Иоганн. -- Счастлив, что сижу возле вас. Ну хорошо, немного я, конечно, захмелел. Ваш костюм выглядит ужасно. Завтра я приду к вам и наведу порядок. Какой у вас номер, господин тайный советник?
-- Посмейте только! -- строго сказал Тоблер. -- Еще не хватало, чтобы владельца процветающей пароходной линии увидели, как он вытирает у меня пыль. У вас есть с собой бумага и карандаш? Пишите деловое письмо. Поторопитесь! Пока не пришел наш миллионерчик. Как он вам нравится?
-- Чудесный человек, -- сказал Иоганн. -- Втроем мы еще всласть повеселимся.
-- Оставьте нас, бедных людей, в покое! -- сказал тайный советник. --Займитесь, если угодно, зимним спортом и общайтесь со знатными людьми!
-- Дирекция отеля уверена, что я знаю кандидата Хагедорна по Берлину и только не желаю это признать, -- сообщил Иоганн. -- Так что ничего особенного не усмотрят, если я буду с ним часто встречаться. Напротив, без меня он никогда бы так быстро не стал миллионером! -- Он оглядел Тоблера сверху вниз. -- И обувь ваша тоже не чищена! -- вздохнул слуга. Было заметно, как он от этого страдает. -- Я в отчаянии!