— Ну, раз нашёл, так и пристрой к обозу, — пожал я плечами. — Здесь им всё равно не выжить. И проследи, чтобы накормили погорельцев. В Нижнем Новгороде придумаем что-нибудь.
Ага. Если я только попаду в этот Нижний Новгород. Всё дело в том, что не рады мне там. Так моему посланцу и сказали. Причём настолько не рады, что создали что-то вроде совета (воеводы на тот момент в городе не было), в который вошли представители духовенства, чиновников, дворянства, служилых и даже посадских людишек. Правда, если уж быть до конца объективным, оборонять город они собрались не только от меня, но и от окопавшегося в Арзамасе царевича Петра, сумевшего каким-то образом удрать из осаждённой Тулы. Но мне то от этого не легче. Для меня контроль над Нижним Новгородом жизненно необходим!
А ведь первый звоночек уже в Твери был. Если Старица и Кашин ворота открыли, то в Ржев моей отряд уже не впустили, предложив убираться от стен города куда подальше. Дальше больше. По пути к Нижнему Новгороду, мою власть признали в Угличе и Переясласль-Залесский, ещё ряде более мелких городков, но при этом отказались покорится Ростов и Юрьев-Польский, а затем и Суздаль с Владимиром.
Но это было не так уж и страшно. Жители этих городов в самом недалёком будущем сами ко мне на поклон придут. Рокош в Польше завершился победой Сигизмунда. Мятежная шляхта, спасаясь от преследований, устремилась в Стародуб, под знамёна второго самозванца. А значит, скоро второй ЛжеДимка выступит в поход и Русь наводнят польские и казачьи отряды, что ввергнут страну в кровавый хаос. Я в подконтрольные мне территории их не пущу, а вот защитить ренегатов, отвернувшихся от своего царя, будет некому. Ваське Шуйскому хотя бы в Москве силы найти удержаться. Где уж тут по сторонам смотреть?
А моей главной целью на этот год был по-прежнему Нижний Новгород. Вот к нему я двигался, не спеша, готовясь к основательной осаде и попутно собирая под руку менее строптивые города и усиливая своё войско. Дождался подхода отставшей пехоты (с этим что-то нужно делать. В это время и так скорости передвижения невелики, а с пехотой армия уподобляется беременной черепахе, затерявшейся в песках Сахары. Нужно попробовать хотя бы часть пехотинцев на лошадей посадить и драгунов из них сделать), встретил обоз с ядрами и новыми полевыми пушками из Устюжны, заглянул в Ярославль, оставив там на попечении князя Барятинского ушедшего в загул Густава и отправив в Кострому Ксению. К Балахне, небольшому городку-крепостце, что стоит на Волге чуть севернее Нижнего, я подошёл уже к концу августа, аккурат к тому моменту, когда по реке из Ярославля и Костромы осадные пушки на стругах подвезли. Городок взял без боя, выдавив из него сторонников самозванца, начал было переговоры с Нижним Новгородом. И тут новость о приближении к городу армии ЛжеПетра.
Мда. Как говорится: «мы не ждали, а он припёрся». Нет бы, как уготовано было судьбой, своей участи в Туле дожидаться. Так нет же, его под Нижний Новгород за каким-то лешим понесло! И ведь понятно, что сил у самозванца на то, чтобы один из самых крупных городов Руси взять, не хватит. Так зачем же под ногами путаться?
Вот и пришлось мне, приказав пехоте подойти к Нижнему с Севера, совершить с конницей двухдневный марш-бросок. Сделав изрядный крюк на юго-запад, добрались до села Чёрного, переправились, соорудив там паромы через Оку, повернули на Восток, заходя армии самозванного царевича в тыл.
И вот теперь крадёмся следом, выжидая, когда воры подойдут вплотную к городу и тем самым окажутся в ловушке. А куда им потом прикажите деваться? На Севере в городские стены и пушки Нижнего Новгорода упрёшься, на Западе Ока, на Востоке Волга, а с Юга мы подпираем. Никто не уйдёт.
Вот только разорённые ворами деревни на сердце тяжким грузом ложатся. Понимаю, что спугни я раньше времени этих разбойников, они разбегутся и намного больше бед наделают, а всё равно — муторно.
— Государь, — вырвал меня из плена мрачных мыслей Семён. — К тебе от большого воеводы гонец прискакал. Сказывает, что наша конница на позиции вышла.
— Вышли, так пусть атакуют, — пожал я плечами в недоумении. — Чего он медлит? Ждёт, пока воры к нашей атаке успеют подготовиться?
Договорились же заранее с Иваном Годуновым, что как только подойдём к городу, сразу с марша войско самозванца атаковать, не давая времени противнику выправить строй. Лобовой удар двухтысячной тяжёлой конницы кирасиров их просто сомнёт, прижав к стенам города, а там и дворянские отряды следом ударят, довершая разгром. Тысяча Ефима оставалась в резерве, попутно вырубая отдельные группы вырвавшихся из западни воров. Так чего тянуть?