Безумцы! Те кто ближе к слиянию Вороньей с Упой стояли, может ещё и успеют. А отсюда до Тулы с полверсты будет. Как не беги, всё едино стопчут.
— Пётр Фёдорович! — подскакав к ЛжеПерту, Фёдор Бодырин резко осадил коня. — Обошли нас с фланга супостаты! Битва проиграна! В город уходить нужно!
Илейко оскалился, показав атаману терских казаков крепкие зубы. А то он и сам не видит! Вот только того Бодырин не понимает, что это не битва проиграна, а вся их затея прахом пошла. И уходить нужно не в Тулу, а прочь от города. Не выстоять им в осаде, если воеводы Шуйского всей своей силой навалятся. Слишком мало их после разгрома на Восьме осталось. Вот только сделать это нужно было чуть раньше! А теперь куда? На севере за Вороньей полки Скопина-Шуйского стоят, с запада дворянская конница князя Голицына вот-вот в землю втопчет, на востоке Упа поперёк дороги течёт. Окромя Тулы и податься некуда!
— Уходим, — решился, наконец, самозванный царевич, разворачивая коня.
— Хлопцы, не коней! — крикнул во всё горло атаман, пристраиваясь рядом с Илейкой. — Не отставай! За городскими стенами укроемся!
Вокруг засвистели ногайки, бросая коней вскачь. Небольшой, хорошо сплочённый отряд ринулся прочь, чавкая копытами по раскисшему берегу, одним рывком вырвался на более сухую почву, обгоняя пеших беглецов.
— Православные, не бросайте! Возьмите меня с собой! Стойте!
Несколько ратников, не успевших убраться с дороги, смяли, попутно орудуя нагайками и саблями, остальные быстро отстали, продолжая что-то кричать, размахивая руками. Не жильцы. Лучше бы к Вороньей бежали, хотя и там надежды на спасение практически нет.
Возле ворот образовался затор. Плотно спрессованная мешанина из конных и пеших тел отчаянно бурлила, втаптывая в камень опрокинутых под ноги неудачников, бешено толкалась локтями, махала железом и нагайками. Начали сыпаться стрелы, которые пока ещё были не в силах нанести ощутимый урон, падая на излёте, но добавили паники. Крики отставших смолкли.
— Вперёд! — решительно мотнул головой Илейко, выдернув саблю из ножен. — Руби их, хлопцы! Иначе не прорвёмся!
— Бей! — подхватил клич ЛжеЛетра Бодырин.
Две сотни казаков врезались в толпу, сметая несчастных со своего пути, вклинились в широкий проход под нависшей над воротами аркой, вывалились, почти потеряв ход, на забитую воинами площадь.
— Опускай решётку! — тут же заорал Илейко, направив коня в сторону двух ратников, замерших у большого ворота с натянутой на него цепью.
— Так там же ещё людишек много, царевич!
— Там дворянская конница скачет! Хочешь, чтобы они сюда ворвались⁈ Опускай, кому сказано!
С громким лязгом решётка падает вниз, в последний момент, успев, преградить дорогу появившимся всадникам. Гулко рявкнули пушки из выдвинутых вперёд башен, стеганув вдоль стен картечью. Лошадиное ржание, крики и проклятия раненых. Конная лава поспешно откатилась прочь, так и не достигнув своей цели.
— Вроде отбились, — прохрипели у Илейки за спиной.
— Отбились покуда.
Илейка, скривившись, смачно сплюнул и тронул коня прочь. От предстоящей осады один из вождей повстанческого войска ничего хорошего не ожидал.
Спешно собранный Болотниковым совет, настроения царевичу не прибавил. Других предложений, кроме как садиться в осаду и держаться до прихода объявившегося в Стародубе царя Дмитрия, просто не было. Только когда он ещё появится, этот царь? Ему ещё войско собрать нужно. Да и соберёт ли? В том, что назвавшийся Дмитрием человек такой же истинный царь, как он царевич, бывший казак несколько не сомневался.
Подъехал к собственным хоромам, ЛжеПётрловко соскочил с коня, бросив узду подскочившему конюшему, перекрестился в сторону стоящего чуть в стороне храма, шагнул было в дверь…
— Дядька Илейко! Дядька Илейко!
Царевич оглянулся на голос, мысленно кляня прилюдно опознавшую его девушку. Хотя, терские казаки, и так прекрасно знают, кто скрывается под личиной Петра Фёдоровича; всем кругом его в царевичи выкликнули. А со стороны и не поймёшь, что молодуха именно его звала. Как-никак с ним с полсотни казаков прискакало; может в его свите у неё знакомец есть?
— Истома.
Из отряда, повинуясь приказу Бодырина, вывалился молодой казак, потянулся к сабле.
Илейко мысленно кивнул, соглашаясь с приказом атамана. Ему видоки ни к чему. Хотя жаль девку. Красивая. Понять бы ещё; где он её видел? Лжецаревич уже начал было отворачиваться, вычёркивая незадачливую знакомицу из своей жизни, как замер в полуобороте.