— Не может этого быть! — твердо сказал Габриэль. — Какой-нибудь маг мне бы давно уже сказал! Для квартерона я прожил достаточно долго…
— Может быть, — пожала плечами Мириэль. — Я мало знаю о крови и законах наследования. Меня учили целительству, но… — тут она хмыкнула, — только прикладному и в очень своеобразном ключе! Зато я читала, что связь с Лесом сохраняется до восьмого колена. Но человеческие маги этот канал и не увидят, нужно быть эльфом. Возможно, в вашем случае ваш уважаемый дедушка просто был еще хуже подкован в этой теме, чем я, и не смог раскрыть ваш канал?
— А вы… сможете? — недоверчиво спросил Габриэль.
— Ох вряд ли! — вздохнула Мириэль. — Но могу попытаться. Каналу повредить невозможно, так что хуже от моих попыток точно не будет. А если не получится, придется изыскивать способ отправить вас в другой мир или вызвать сюда эльфийского целителя.
— А… если у вас получится, что тогда? — спросил старый рыцарь. — Я проживу еще сто лет?
— Не знаю, это зависит от того, насколько удастся расчистить канал в итоге! Может быть, и не сто, но точно больше двадцати — если, конечно, сами не убьетесь. А кроме того, это будут нормальные, полные жизни годы, а не такие, когда вы валитесь в постель от любого напряжения!
И Мириэль стала пытаться. Причем пытаться со всем старанием — как будто Габриэль был ее собственным другом, а не только моим! Впрочем, к тому времени почти все наши домочадцы уже успели оценить старого рыцаря.
Моя эльфийка готовила для Габриэля какие-то отвары — и каждый раз очаровательно извинялась, какие они получаются горькие, «сахар перебьет весь эффект, а плодов, которые могли бы сделать вкуснее, но не добавить сахар, здесь не растет». Габриэль, впрочем, изысканно благодарил и пил, не морщась. Хотя я попробовал как-то раз: действительно, ужасная гадость!
Еще она заставляла его ходить босиком по траве, медитировать на деревья, как-то «особенно дышать» и делать упражнения, больше всего напоминающие ЛФК из моего родного мира. Сильного эффекта заметно не было, но от всей этой физкультуры и здорового питания — а также усилий Рагны — старый рыцарь вроде бы пободрел, сделался как-то разговорчивее и вновь начал участвовать в наших с Ханной тренировках.
Мне тоже было интересно, поэтому я расспрашивал у Мириэль про этот канал, однако она действительно почти не знала «теорию».
— Меня учили, что мы, эльфы, дети Леса, и где мы, там Лес, — сказала она. — Если я проживу здесь достаточно долго — скажем, лет пятьсот, — Лес должен начать понемногу прорастать и здесь.
— О! — сказал я. — Любопытно тогда посмотреть на поместье деда Габриэля…
— Да, я думаю, там растет хотя бы несколько саженцев Великих деревьев, — кивнула Мириэль. — Без этого мой канал в этом мире не работал бы так хорошо, и Габриэля мне бы не получалось сейчас омолаживать!
— А ты его омолаживаешь? — удивился я.
— Подожди — и увидишь, — загадочно улыбнулась Мириэль.
— Так что за Великие деревья?
— Любое дерево может стать Великим, если ответит на зов нашего Леса, — туманно объяснила Мириэль. — Точнее не знаю, не спрашивай. Но чтобы стать действительно Великим Древом, дающим силу, а не саженцем, дерево должно прожить три тысячи лет! Дед Габриэля не досидел, снялся с места, когда и тысячи не прошло, так что не знаю, что теперь случится с той порослью…
— Ну, можно попробовать найти и выкупить то поместье, когда у нас будет больше денег, — задумчиво сказал я. — Если, конечно, ты захочешь задержаться в этом мире еще на две тысячи лет!
— Я буду там, где ты, — просто сказала Мира.
— А вот этого не надо, — строго сказал я. Эта часть истории Арвен и Арагорна всегда нравилась мне меньше всего! — Я-то не потомок эльфов, тысячу лет не проживу, даже с помощью Рагны и Леу. У меня и Ядра-то нет. Когда я пойду на перерождение или на Страшный суд, уж не знаю, куда мне теперь положено, ты должна дальше жить счастливо. Поняла? Считай это приказом.
Мириэль очаровательно улыбнулась мне, показав ямочки на щеках.
— Поглядим, — сказала она почти с угрозой. — Ты думаешь, я тебя теперь так просто отпущу на какое-то там перерождение?
…С Габриэлем летом оказалась связана еще одна история — любовного характера. Вот уж чего не ожидал!
В тот день у меня выдалась редкая передышка. Утром я вместе с Ханной, которая тоже захотела покататься, выгуливал Ночку по окрестностям. Потом мы завели нашу первую жену в ее вольер, оставили дверь открытой и вышли.