Механизм саморегулирующихся пророчеств снова заедал — Кузнец потратил на его отладку некий период времени, который по человеческим понятиям, наверное, следовало бы счесть утром буднего дня. И не успел разогнуться, как обнаружил в своем рабочем пространстве бога Воды — как всегда слегка взбешенного и сердитого.
Кузнец не помнил ни одного дня, когда бы этот тип улыбался бы не нехотя или хотя бы имел расслабленный вид!
— Я уже не могу на это смотреть! — воскликнул бог Воды вместо преамбулы. — Этот… прирученец Любви с пятью женами! Что он там творит!
— Дорогой мой, — Кузнец приобнял бога Воды за плечи, аккуратно выводя его из своего рабочего пространства в обычный кабинет в доме Любви — сегодня, из-за визита гостя, в высокие стрельчатые окна было видно море и слышны крики чаек. — Я сколько раз говорил вам не заходить ко мне без стука?
— Я ничего не трогал, я закапсулировал собственную причинно-следственность и очень аккуратно пригасил все эманации, — отмахнулся бог Воды. — Но достучаться до вас снаружи никак не получалось!
— Ну так подождали бы! — Кузнец вытер руки заранее приготовленным полотенцем: Пророчества имели свойство всегда пачкаться какой-то липкой гадостью. — Что там такого срочного?
— Если честно, то ничего, — вздохнул бог Воды, присаживаясь за стол Кузнеца. Напротив него тут же появился стакан с чаем в причудливом железном подстаканнике. — Просто этот мальчик, которого Любовь вытащила сюда, почему-то не дает мне покоя. Задевают за живое его приключения. А сейчас он готов сделать полную глупость в моем собственном домене! Вообразите, вздумал зашлюзовать речку регионального значения, в заслушивом районе… Там же вся экология, вся гидродинамика… А! — он махнул рукой. — И главное, все это достаточно просто исправить — если знать, как! Но он не знает, юный неуч!
— Так запретите ему! — вскинул брови Кузнец.
— Я могу, но… божественный запрет — сильная штука, — поморщился бог Воды. — Сами знаете, у него потом удачи в делах не будет несколько лет. А я почему-то не хочу ему вредить. Сам себе удивляюсь. Наверное, дело в его девочках: очень симпатичные! Особенно некромантша мне нравится, жаль ее.
— Ну так явите чудо, — усмехнулся Кузнец. — Сделайте ему расчеты сами. Для вас это раз плюнуть, насколько я помню.
— Да, но… там речка-то плюгавенькая. Являть чудо из-за нее? Вот если бы что-то, знаете, мощное… Или если бы там экологическая катастрофа на полконтинента назревала.
— Так от меня вы что хотите?
— А нельзя ее… как-то задним числом… как-то бы эдак… более полноводной сделать? Может, приток подземный подвести… знаете, пару тысяч лет назад… потом небольшое землетрясение — и вуаля, речка наполнилась?
— Исключено, — сухо сказал Кузнец. — Как вы сами сказали, не тот повод.
Бог Воды вздохнул.
— Видимо, придется все-таки являться в сновидении и запрещать…
— А вы сделайте не так, — посоветовал Кузнец. — Вы явитесь — но не только ему, а всем причастным. И запретите строить шлюзы по любому проекту, кроме вашего! Вроде и поругали, и помогли одновременно. Опять же, и неудача ни на кого не падет.
— Да, это, пожалуй… — задумался бог Воды. — Но… вы потом сами не будете возражать, что я по такой мелочи божественную репутацию растрачиваю?
— В данном случае — не буду, — улыбнулся Кузнец. — Этот юноша и его семья в фокусе сразу нескольких проектов. Не только моей жены, но и моих личных и даже пары других Кузнецов. И мне самому не хотелось бы вешать на него лишнее утяжеление от вас. Хотя за самонадеянность наказать немного и стоило бы. Но ваше появление будет для него достаточным наказанием само по себе.
— Отлично! — бог Воды потер ладони. — Тогда пойду, займусь проектом шлюзов! Знаете, даже приятно тряхнуть стариной.
— Знаю. Еще как знаю!
Глава 21
Зимняя ярмарка и весеннее письмо
Зимой торговать мы отправились на ярмарку в Эйкристене. «Мы» — это я, Иркан, Фиртан и Шонма, а также, разумеется, Ханна и, внезапно, Рагна.
«Хочу проветриться, — сказала она. — Опять же, может быть, там еще заказов для некроманта накопилось с той зимы?.. И… если та женщина с опухолями в желудке до сих пор жива — то тоже ее полечу. Хотя вряд ли, конечно».
Леу тоже хотела с нами, но в данном случае я уговорил ее остаться.
— Девочка моя, но ведь Мириэль уже на последних сроках! Кому-то надо ее охранять?
— Ты видел, как она своим мечом машет в нашем спортзале? — фыркнула Леу. — Она сама кого хочешь охранит! К тому же, Габриэль здесь остается.
Действительно, образ беременной женщины с доношенным животом, лихо выполняющей тренировочные упражнения — та еще картинка для, скажем так, внутренней эротической заначки! Но…