Глаза у него подустали от мелькания людей, и Андрей заметил Алену лишь когда она уже подавала номерок седоватому худому гардеробщику с орденской планкой на отвороте черного халата. Андрей подошел, почти выхватил из рук гардеробщика Аленину куртку и раскрыл за ее спиной на уровне плеч.
— Прошу, Елена Всеволодовна, — сказал он вопреки желанию насмешливо.
— Здравствуй. — Она оделась, кивнула ему: — Спасибо. — И взяла с барьерчика портфель.
Андрей хотел предложить ей пойти к нему в общежитие, был готов уговаривать ее, но остановило выражение спокойной отрешенности на Аленином лице.
— Я провожу тебя? — в форме вопроса осторожно предложил он.
— Как хочешь, — ответила она, задумалась на секунду и улыбнулась: — Да, мне лучше пройтись.
Они спустились по ступеням клубной части и не спеша пошли к метро. Солнце было на закате. Задувал привычный около здания университета ветер. На газонах среди прошлогодней скрученной и пожухшей листвы и ярко-зеленой, но как бы повялой, новой травы лежал еще кое-где грязный сухой снег.
Молча Алена и Юрьевский прошли почти половину пути, когда Андрей наконец решился:
— Я хотел поговорить с тобой серьезно.
— О чем?
— Я хочу… — Он обогнал Алену на шаг и встал перед ней. — Давай не на ходу. Я хочу сделать тебе предложение…
Алена с каким-то недоумением посмотрела на него и попыталась обойти, словно неодушевленное препятствие. Андрей не пропустил ее.
— Нет! Вполне официальное, — сказал он. — На полном серьезе предлагаю руку и сердце. Вот рука, — протянул он Алене руку. — А сердце где-то там, — он похлопал себя по груди.
Алена молчала. И ему показалось, она слушает его. Он отбросил насмешливый тон и заговорил со страстью:
— Без тебя я жизнь не мыслю. Нет тебя — и ничего этого, — он обвел вокруг взглядом, — тоже нет… Я и с мамой твоей говорил, как положено по обычаю. Ирина Сергеевна не против. Думаю, у Всеволода Александровича тоже не будет возражений…
— Всеволод Александрович, Ирина Сергеевна, — сказала Алена. — Я и говорить об этом не хочу и слушать…
— Почему?! — крикнул он и топнул ногой. — Как ты не хочешь понять, у нас может сложиться замечательная жизнь… Ну, что ты желаешь? Машину? Будет машина! Кооператив? Купим! — Андрей пожалел, что не взял сберегательные книжки. — Ты верь мне….
— Ничего у нас не будет, — сказала она.
— Если б ты знала, чем я пожертвовал ради тебя! — вырвалось у Андрея. И ему пришла в голову мысль, что, по существу, он из-за нее не отдал денег отцу, не отдал ради того, чтобы у них после женитьбы сложилась более или менее нормальная жизнь. Мысль мелькнула только сейчас, но ему уже казалось: в ней, в этой мысли, и в его вере в Алену была основная и праведная причина, по которой он отказался вернуть деньги отцу.
Алена досадливо поморщилась, и Андрею пришлось уступить ей дорогу и пойти рядом.
— Я знаю, женщины презирают мужчин, для которых любовь — все, можешь презирать меня, но объясни: почему?!
— Поздно уже, — сказала Алена.
И он уловил на ее лице то же выражение спокойной отрешенности от всего. Это не было кокетство.
— Какой холодный апрель. — Он легко взял ее под руку. — И все-таки я не понимаю… Даже если у тебя что-то серьезное с этим парнем, будем считать: один — один…
— Мы не в футбол играем, — ответила Алена, словно не заметив, как он взял ее под руку.
— Да все мы во что-то играем. И ты сейчас играешь… — сказал Андрей зло и, видя, что она не хочет продолжать разговор, замолчал. Сознание того, как одинок стал он теперь, мучило его и ожесточало и против Алены, и против отца, и против всего на свете.
Они подходили к метро, но не перешли еще грохочущий в синеватой дымке проспект, когда своими зоркими глазами Андрей выхватил из-за движения машин, среди толпы, стекавшейся к круглому зданию метро, высокую фигуру Федора Полынова, в кожанке нараспашку, с таким огромным букетом алых гладиолусов, что можно было подумать, он торгует ими.
«Ах, так у них всего лишь цветочная стадия… — с облегчением и пренебрежением к Федору подумал Андрей. — И они не договаривались о свидании здесь, иначе бы Алена постаралась от меня отмотаться. Если у него такие способы поразить ее воображение, у меня не все потеряно… Есть шансы…»
Дали зеленый свет.
— Пошли! — Андрей отпустил ее локоть, но осторожно обхватил за плечи, как бы предохраняя от машин, поворачивающих направо.
Он повел ее чуть наискось, так чтобы она не сразу увидела Федора, а он не мог бы их не увидеть.