— Топай, капитан, не бойся.
И последним шагнул сам, захлопотал над дверкой. Отрезал пути к отступлению.
— Жалко мне это место. Хорошо здесь было. Спокойно. Ну да ладно. Дело поправимое.
Звереву показалось, что наконец-то он сошел с ума. Они стояли в доке, где вытянулась на плаву подводная лодка…
Он не раз видел такие в кинохрониках и своими собственными глазами на днях военно-морского флота На Неве. Теперь ему предлагали проследовать на палубу, подняться в рубку, сойти внутрь. И следовало поторапливаться, так как уже прибывала вода в доке, поднималась медленно вверх лодка, дизель, ничего особенного, но не здесь же и не в этих обстоятельствах. И уже бетон причальной стенки, каблуки Зверева оказались в воде. Он шагнул вслед за Бухтояровым.
Все последующее он помнил отчетливо и ясно. Внутри оказался экипаж, по-видимому четыре человека. Они хорошо знали свое дело — и посыпались команды по переговорному устройству. Такие Зверев в многочисленных фильмах слышал не раз. Вначале постояли еще в доке, как будто ждали кого. Мягко качнулась лодка и пошла. Довольно долго они шли самым малым ходом, почти по дну, касаясь все время чего-то брюхом и бортами. Наконец, как видно, коридор этот для выхода закончился. Они были в озере. Примерно через сорок минут машины смолкли, и они легли на грунт. Все это время Зверев провел в полусогнутом положении в каком-то закутке. До него, казалось, никому не было дела. Пробегали моряки-балтийцы, если верить нашивкам, делали свою работу. Наконец появился опять Бухтояров, позвал.
— Ну, выходи.
В рубке собрались некто Михаил Андреевич, как его уважительно звал Бухтояров, Ефимов и Пуляев. Все остальные расползлись по свои каютам, затихли.
— Полежим немного, — объявил Михаил Андреевич, — к темноте всплывем. Думаю, уже чисто будет.
— Ты меня, Юра, наконец за серьезного человека примешь?
— Куда уж серьезней. Лодка-то откуда?
— Лодки этой, как и тебя, нет в природе. Списана. Экипаж на гражданке числится. Отправлен заниматься укреплением капиталистического сегодня. Но, как видишь, не все туда рвутся.
— Но откуда у тебя лодка, Бухтояров?
— Сама приплыла и в док встала. По мановению волшебной палочки. Я вот не решил, что с тобой делать. Ты вроде как военнопленный. При первой же возможности побежал на работу звонить. Докладывать. Ну, чиста теперь твоя совесть?
— А я тебе, Бухтояров, ничего не обещал. Рыбу кушал, это правда. Да только ты не давал ничего другого.
— Так тебе еще и рыба моя не нравится?
— Мне все не нравится. Я вот, например, с людьми своими хочу поговорить. Давно они мне ничего не докладывали.
— Дело хорошее. Поговорите. Потом чаю попьем с сухим пайком. Поговорите.
— Ну? — сурово глянул Зверев на Пуляева.
— Что «ну»?
— Слушаю.
— Слушайте. Привезли нас в воинскую часть, переодели в форму, поставили в караулы.
— Что он несет, Ефимов?
— Все так и было. А…
— Хорошо. Продолжай, Пуляев.
— Потом часть подверглась нападению дезертира. Его отбили.
— А кроме вас там был еще кто-нибудь?
— Товарищ Охотовед.
— Тьфу, ядрена мать. Ну ладно. Пусть Охотовед, — разрешил Зверев. — Задвигай свою байку. Ты умеешь.
— Потом мы эвакуировались. Вывезли материальную часть. Недалеко, правда, вывезли. Километров за сорок.
— Что за матчасть?
— Пусковая установка. Две ракеты. Другое оборудование.
— Какое другое?
— Стенд тренировочный. На нем Офицер ракету отлаживал.
— Так. А этот теперь где?
— Его, как видно, взяли. Говорят, там операция была специальная. Все побережье прочесали.
— А кто был еще с Офицером?
— Капитан Елсуков. Он вначале сидел на телефонах в части. Обозначал ее функционирование и внешнее благополучие. Потом к Офицеру отбыл. А дальше не знаю.
— И что потом?
— Потом в части была проверка. Нашли тела расстрелянных солдатиков и тело полковника. Командира.
— Твоя работа? — почти воткнул строгий указательный палец Зверев в Бухтоярова.
— А вот тут вы ошибаетесь, товарищ следователь. Я всего лишь воспользовался обстоятельствами.
— Так все было, Ефимов?
— Относительно сказанного по факту так. А вот кто чем воспользовался, не знаю.
— Хорошо. Излагай, Пуляев, дальше.
— А дальше мы сделали ноги. В озере нас подобрала лодка, и мы втихую вошли в док. Мне Грязнов рассказал. У финнов там серьезные сооружения. Прорыто много и обустроено. Фарватер секретный.
— Грязнов — это кто?