— А что, это так заметно?
Варгалоу отрицательно покачал головой:
— Нет, но я понял. — «И сова сказала», — хотел было добавить он, но прикусил язык, вовремя вспомнив, что Киррикри взял с него клятву никому не говорить о возникшем меж ними доверии. — Ты должен понять, что Сайсифер отворачивается от тебя именно потому, что любит. Женись ты на ней, и тебе вечно придется жить в страхе перед Кранноками. А так, если Теннебриель станет твоей женой, Кранноки сами пойдут под твою руку, ведь они очень нуждаются в защите именно теперь, после стольких лет страданий по вине одного глупого юнца и одного вспыльчивого короля.
Оттемар беспомощно ругнулся. Собрание внизу уже разошлось, осталась лишь кучка стражников.
— Она постоянно твердила мне о долге и ответственности.
— Добавь сюда еще и самопожертвование, — отозвался Варгалоу.
Наследник хотел было ответить ему какой-нибудь резкостью, но осекся, перехватив задумчивый взгляд Избавителя, устремленный куда-то вдаль.
— Странная мы компания, — заговорил тот. — Думать о себе у нас совсем нет времени. Да и не будет, пожалуй. — И он улыбнулся своим мыслям.
— Тебя это забавляет?
— Нет, просто я вспомнил, как сказал Эвкору Эпте, что я не философ. А теперь подумал, что, может быть, ошибся.
Оттемар улыбнулся ему в ответ:
— Всему свое время. Настанет пора и философствовать. А сейчас надо сохранять мужество и выдержку.
Варгалоу украдкой бросил взгляд на север, но тут же опустил глаза и принялся разглядывать свою правую руку. Следы крови исчезли, и она сияла, как в самый первый день, казалось, ожидая нового боевого крещения.