— Иди ко мне.
Они обнялись и заплакали. Так и сидели вместе на постели, пока в шатер не вошел Аби-Рама.
— Ну вот еще! Мало вам дождя снаружи, так вы решили навести сырость и внутри! — насмешливо сказал он, чтобы как-то успокоить женщин.
— Я пойду! — подскочила Мара.
— Нет, нет. Я ненадолго. А жену я и при тебе поцеловать могу, — притягивая к себе Шаммурат, пошутил наместник Изаллы. Поцелуй вышел короткий и неловкий, жена оказалась куда стеснительней, чем ее муж. Он ухмыльнулся и тут же засобирался. Только на входе обернулся, и тогда лицо мужчины стало совершенно серьезным:
— Помни об одном: что бы я ни делал, это для нашего блага…
Набу-шур-уцур навещал Шушану раз в три-четыре дня. Как же тяжело давались ему эти минуты! Когда он входил в ее шатер, жена узнавала его, поспешно вставала с ложа, где неподвижно сидела все это время, и, оглядываясь назад, обращалась к своим детям, словно к живым, говорила:
— Иония, Лилита, Марьям, Априм… Ступайте к отцу, обнимите его!
Затем она начинала рассказывать ему о тех приключениях, что якобы случились с ее детьми, пока мужа не было рядом. То задумчиво и тихо, то насмешливо, то вдруг возбуждаясь, чтобы потом говорить без умолку…
— Заболела Хэмми. У нее весь день был жар. Но лекарь говорит, что все обойдется… Ахикар сегодня впервые взял в руки стилус. Написал на табличке — «МАМА»… Смешной такой — потом ходил всем показывал, хвастался, гордый собой. А Марьям, ты не поверишь, чуть не утопила котенка… Случайно, конечно…
Потом, вдруг встрепенувшись, она обязательно кого-то не находила.
— А где Ромина? Где моя Ромина?! Кто видел Ромину?!
И начинала кричать, стенать, рвать на себе волосы… На ней почти не осталось волос. И все усилия служанок, пытавшихся сохранить хоть какое-то подобие прически, были заранее обречены на провал.
Набу-шур-уцур после такого обычно уходил. Не было сил это видеть. О своем горе он старался не думать. У него оставался сын. И все чаяния и надежды Набу теперь связывал только с ним. К Шеру были приставлены два самых надежных стражника из личной охраны царя, они сопровождали мальчика даже там, где при обычных обстоятельствах это вызвало бы чувство неловкости. Питался он с царского стола с личного согласия Арад-бел-ита, дабы и с этой стороны исключить малейшую возможность беды. Спал в одном шатре с отцом. Но Шеру пошел пятнадцатый год. Возраст еще не мужа, но юноши. И отрок рвался в бой с горячностью, столь присущей молодости. Тем более что он вышел и статью, и силой в родителя.
— Да о чем ты?! — попытался как-то осадить парня отец. — Тебя сломают в бою, как щепку!
— А ты испытай, — заносчиво отвечал сын, схватившись за меч.
Схватка получилась короткой, опыт одержал верх, однако Набу вынужден был признать, что сын действительно управляется с мечом не хуже многих. После этого, хоть и с тяжелым сердцем, сановник все-таки назначил Шера начальником караула у самых безопасных в лагере ворот, смотревших на горы.
В ночь после битвы Набу-шур-уцур тоже навестил жену. Нашел ее спящей. Какое-то время сидел у ее постели, вглядываясь в такое родное лицо, пока Шушана не заворочалась и не повернулась к нему спиной. Тогда он встал, устало потер глаза, размял плечи, запрокинул голову, шумно выдохнул… И вдруг услышал голос жены. Спокойный, ровный, тот самый — настоящий, каким он был до их несчастья:
— Уходи… Позаботься о Шере… Что бы с тобой ни случилось, обещай мне.
Он не смог ей ответить. В горле встал ком. Набу просто ушел. Молча. В полном смятении. Испугавшись неведомо чего. Ему казалось, что сами боги сейчас говорили с ним устами его жены.
«Конечно же, я позабочусь», — лишь мысленно ответил он.
Шер не спал. В караульном помещении он был один, и обрадовался отцу, в первую очередь, потому, что уже не знал, как побороть сонливость.
— Что нового? — пытаясь басить, спросил юноша после обычного обмена приветствиями. — Ты же был у царя на военном совете?
— Был, — снисходительно посматривая на сына, ответил Набу.
— Нет, ну скажи, что дальше? Будем отсиживаться за стенами? Сейчас самое время нанести удар, неужели царь этого не понимает, — запальчиво говорил Шер.
Отец потрепал его волосы, жесткие, как конская грива. Усмехнулся:
— А из тебя выйдет хороший полководец.
— Отец, довольно обращаться со мной как с маленьким, — скривился Шер. — Ну, скажи, о чем говорили на военном совете.
— О чем… На Ашшур-аха-иддина совершено покушение. Враг лишился половины колесниц и всей конницы. А так как вся наша сила в скифах, мы будем дожидаться, пока стихнет дождь.