— Да как ты смеешь так задирать цену, мошенник! — обычно кричал начальник стражи. — Перед тобой жена наместника Изаллы!
— Мой дорогой Ашшур, не стоит так гневаться из-за пустяков, — снисходительно улыбалась Шаммурат. — Разве ты не видишь: этот человек впервые в нашем городе и многого просто не знает.
Приглянувшаяся вещица, что бы это ни было, в таких случаях всегда доставалась ей бесплатно.
В это утро Шаммурат остановилась около молодого жеребца вороной масти, выделявшегося среди прочих коней статью, горячим нравом и богатой попоной, наброшенной на могучий круп.
Принцесса долго рассматривала скакуна, с некоторой опаской потрепала его по холке и наконец произнесла:
— Я хочу знать, сколько он стоит.
— Моя госпожа, он вряд ли продается, — тихо подсказал начальник ее стражи.
— Почему?
— Думаю, его хозяин где-то поблизости и лишь оставил здесь коня, чтобы пройтись по рынку.
— Тогда найди этого человека и договорись о цене. Я хочу подарить прекрасного жеребца моему мужу.
Мысль сделать подарок Аби-Раме пришла в голову Шаммурат неслучайно. Накануне женщина вдруг поняла, что их счастливый брак может расстроиться. После двух лет замужества у нее по-прежнему не было детей, напомнила же об этом свекровь, решившая вдруг отужинать вместе с сыном и невесткой. В результате трапеза едва не закончилась ссорой. Слава богам, что Аби-Рама встал на сторону жены. И теперь она чувствовала себя обязанной отплатить ему чем-то особенным.
— Он не продается! — громко и грубо произнес кто-то за ее спиной.
— Все продается, а то, что нельзя купить, всегда можно забрать силой! — резко ответила Шаммурат.
Ее начальник охраны опешил, услышав, что госпожа гневается. Он всегда считал ее тихой овечкой, — да, немного избалованной, чуточку своенравной, но все-таки овечкой, — а тут такое перевоплощение! Впрочем, это замешательство быстро прошло и стражник уже посмотрел на хозяина жеребца, как на заклятого врага.
— Моя госпожа, позволь мне проучить этого наглеца.
Прежде чем кивнуть Ашшуру, Шаммурат решила посмотреть в глаза тому, кто осмелился ей перечить. Но обернувшись, она вдруг побледнела, пошатнулась и едва не упала. Стражник подхватил ее под руки, помог присесть — слуги немедленно нашли скамеечку.
— Моя госпожа, нам лучше вернуться.
Но Шаммурат продолжала смотреть куда-то за спину обидчику, позабыв и о нем, и о его жеребце. Минуту назад она увидела в толпе лицо Хавы. Но это было так невероятно, что просто не могло быть правдой.
— Да. Ты прав. Возвращаемся во дворец, — согласилась Шаммурат, снова с надеждой оглядываясь вокруг.
Она села в паланкин. И стала думать, что сходит с ума.
«А может, это все демоны… Проделки свекрови… Разве она не могла навести на меня порчу?..»
Ей стало страшно, сердце, казалось, вот-вот вырвется из груди.
«Дыши, дыши… Ты справишься, ты сильная»…
На самом деле она была очень слабой и знала об этом. А еще — трусихой.
«А что, если Хава явилась мне, чтобы предупредить об опасности?! Свекровь хочет меня отравить! — осенило женщину. — Это знак! Мне надо бежать! И немедленно! К отцу, в Ниневию! Аби-Рама не сможет защитить меня от своей матери».
Шаммурат приказала рабам остановиться, вышла из паланкина и так растерянно посмотрела на начальника стражи, что он снова спросил, как чувствует себя его госпожа.
— Не иди за мной. Я хочу побыть одна.
Стражник не подчинился:
— Тогда мне не сносить головы. Все, что я могу, — это оставить здесь стражу, но тебя я не брошу.
— Хорошо. Пусть так и будет, — согласилась его госпожа, тут же шагнув в людской поток, который с каждой минутой стал уносить ее все дальше и дальше от паланкина.
Удивленный Ашшур едва поспевал за ней.
А через минуту на пути Шаммурат возникла какая-то нищенка.
— Ты?! — вырвалось у жены наместника.
Это была все-таки Хава.
Сестры обнялись и расплакались.
— Ты жива! Слава богам, ты жива!!! — причитала Шаммурат.