— К лесу! — скомандовал Юханна.
Сигнальщики передали приказ коннице, и она, как хорошо отлаженный механизм, тотчас пришла в движение, разворачиваясь правым боком к западному склону.
Но чуда не случилось — лес ожидаемо ощетинился градом стрел.
Теряя убитых десятками, отряд на полном скаку стал уходить на открытое пространство. Юханна видел, как вражеская конница наступает из своего лагеря тремя лавинами, как второй его отряд в две тысячи человек оказался между молотом и наковальней, как гибнут ассирийцы, стал корить себя за то, что совершил ошибку, ввязавшись в бесполезный бой без тщательной разведки, без поддержки тяжелой пехоты, колесниц и лучников. Взмолился о пощаде богу Ашшуру… Как вдруг земля под рабсарисом разверзлась; в падении он перелетел через голову жеребца и, грудью напоровшись на острый кол, мгновенно испустил дух, еще не зная, что следом за ним в такие же ямы-ловушки попало не меньше сотни его воинов…
Отряд после смерти командира рассыпался, и уже каждый спасал себя в одиночку.
Тем временем из укрепленного лагеря Арад-бел-ита выходил и строился на равнине царский полк Ашшур-ахи-кара, а из леса подтягивались лучники.
Скифы гнали врага до самой ставки Ашшур-аха-иддина.
Назад к своим прорвались всего несколько сотен конников, под тысячу — сдались в плен, больше двух тысяч погибли...
Ашшур-аха-иддин вместе с Гульятом и Скур-бел-даном покинули расположение войск сразу, как только армия остановилась после марша. Они собирались осмотреть поле боя с удобной возвышенности, находившейся в тылу, откуда горная долина, зажатая между двумя высокими горами, была как на ладони.
Еще до того, как Санхиро атаковал лесорубов, царь со своими военачальниками поднялись сюда и обсудили план предстоящей битвы.
Скур-бел-дан советовал не торопиться:
— Они загнаны в угол, мой господин. Эта армия обречена: у нас превосходство в пехоте и в коннице. Арад-бел-ит будет ждать киммерийцев, надеясь на их помощь, а мы в это время подготовимся к штурму его укрепленного лагеря. Атака с ходу ничего нам не даст, кроме многочисленных потерь.
Ашшур-аха-иддин, всматриваясь вдаль, на укрепления, за которыми спрятался его родной брат, сказал одобрительно:
— А ведь он прав, Гульят? Мы брали крепости и посильнее. Что мешает нам взять приступом эту?
— Мой господин, на войне происходит много случайных событий, а эта война пока не окончена, — сказал Гульят. — У Арад-бел-ита все еще достаточно сил для того, чтобы одержать над нами верх, особенно если мы будем его недооценивать. Не верю я, что он станет, как кролик, сидеть в норе и покорно ждать своей смерти.
— А что бы ты предпринял на его месте? — поинтересовался царь.
— Он поступает так, как единственно должен, если собирается дождаться Теушпы. Если мы пойдем на штурм сразу — у Арад-бел-ита будет перед нами серьезное преимущество: он лишает нас возможности использовать конницу и колесницы, уравнивает силы в пехоте. Если мы отложим штурм и тщательно к нему подготовимся, то потеряем дня три. Но к этому времени, оставшись без киммерийцев, он уже поймет, что подкреплений не будет. И тогда либо оставит в лагере небольшой заслон, чтобы нас задержать, пока основные силы отойдут в горы, либо… что маловероятно, попытается нас атаковать.
— Я всегда восхищался умением нашего туртана рассказать о самом очевидном, как о великом пророчестве, — язвительно поддел Скур-бел-дан.
— Ну и как мы поступим? — Ашшур-аха-иддин начал проявлять нетерпение.
— Прежде всего, отправим часть пехоты в тыл к неприятелю, чтобы она отрезала пути к отступлению…
И далее Гульят во всех подробностях обрисовал свое видение того, как достичь победы не только на поле боя, но и в войне, продолжение которой, по его мнению, было губительно для Ассирии.
— Нам надо сейчас опасаться не столько твоего брата, которого ты сильнее, а твоих соседей: скифов, киммерийцев, Урарту, Элама, Мидии, Египта. Все они только и ждут удобного момента, чтобы наброситься на твою страну как шакалы на раненого льва…
— Постой! Что там происходит?! — вдруг прервал туртана царь, увидев атаку на лесорубов. — На что он надеется? Почему Санхиро оказался на острие копья? Чего он хочет этим добиться?
— Только бы не было здесь никакого подвоха, — переполняемый нехорошими предчувствиями, произнес Гульят.
Когда Юханна погнался за вражеской конницей, Скур-бел-дан разгадал его замысел:
— Как бы там ни было, но у нас появился шанс ворваться в их лагерь. Мой господин, прикажи начать атаку. Для моих воинов будет честью принести тебе победу!